«Датчик вдруг потемнел. Это оказалась опухоль»: северянка — о том, как ей делали операцию на груди

В 19 лет жительница Архангельской области обнаружила у себя в груди уплотнение и сперва запаниковала, а потом обратилась к докторам. УЗИ показало, что в столь юном возрасте северянке нужна операция по удалению довольно большой опухоли из груди, которая возникла как будто из ниоткуда. В своей колонке девушка анонимно рассказывает, что узнала о раке молочных желез за то время, пока проходила лечение в онкодиспансере, о каких моментах общения с пациентами и врачами ей будет сложно забыть, к чему может привести и женщин, и мужчин невнимательное и небрежное отношение к здоровью молочных желез.

— Хочу рассказать о том, как меня чуть было не коснулось одно из самых распространенных онкологических заболеваний у женщин — рак молочных желез. Хотя я знала, что необходимо проверять на УЗИ молочные железы хотя бы раз в год, я этого не делала: думала, что это нужно делать обязательно тогда, когда мне будет около 30 лет. Но такая беда случилась со мной гораздо раньше — мне было всего 19 лет. Это произошло в августе 2018 года, когда я отдыхала на юге. В один из дней я почувствовала, что в моей левой груди какие-то странные изменения: внутри как будто находился инородный предмет. Такого раньше никогда не было со мной, и сперва я запаниковала. Но затем собралась, решила завершить отдых без стресса, а сразу, как приеду домой, пойти в больницу и провериться.

Тогда я и узнала, что сейчас врачи рекомендуют женщинам делать УЗИ груди ежегодно начиная с 20 лет, а после 40 надо делать еще и маммографию. Эти исследования могут выявить проблему на ранней стадии, а известно, что первые две стадии рака груди активно поддаются лечению, и в большинстве случаев можно избежать удаления молочной железы.

Поэтому, вернувшись с отдыха, я дождалась момента, когда на УЗИ ткани молочных желез просматриваются лучше всего (это первые восемь дней цикла), и пошла в платную клинику. Почему в платную? Потому что в государственной, к которой я была прикреплена по месту прописки, мне, увы, сказали ждать очередь полтора месяца. А тянуть было нельзя. Наверное, этот момент, когда я проходила УЗИ, я еще долго не забуду. Я лежала на кушетке и смотрела на экран, милая женщина-врач с правой груди перевела датчик на левую, и он вдруг потемнел. Это и оказалась опухоль.

Конечно, я очень испугалась. В голове сразу появились плохие мысли. Врач меня успокаивала. Через пару минут она сообщила, что опухоль точно не злокачественная. Это была фиброаденома, то есть доброкачественное новообразование (не всегда опухоль «плохая», она может остаться безопасной для здоровья женщины, но может и перерасти в рак). Доктор сказала мне, что мою фиброаденому нужно будет удалять, так как она уже большая по размеру — 6 сантиметров в диаметре, а медикаментами лечат только до одного сантиметра.

Помимо уплотнений в груди, как произошло у меня, симптомами опухоли могут быть выделения из сосков или их деформация, беспричинные отеки, увеличение лимфоузлов в подмышках. Любое из этих проявлений должно стать поводом незамедлительного обращения к маммологу. К этому нужно действительно отнестись крайне серьезно, ведь раковое заболевание может развиться с первой до четвертой стадии всего за 4 месяца.

После того как я прошла УЗИ, в поликлинике мне сказали позвонить в онкодиспансер, чтобы сообщить о моих результатах и записаться на прием к специалисту. Это оказалось не так просто: номер диспансера я набирала через каждые 5–10 минут в течение трех часов. Но в итоге мне все же в тот же день удалось дозвониться и записаться на прием — его назначили на начало октября, ждать нужно было чуть больше месяца. За это время я должна была успеть несколько раз сдать кровь, пройти осмотры у нескольких врачей, чтобы мне по их результатам уже назначили дату операции.

Когда я пришла в диспансер, то опять столкнулась с тем, что нужно долго ждать. Я была к этому готова, потому что меня предупредили, что будут длинные очереди, одно работающее окно и терминал, который тормозит и выдает по пять талонов за один раз. В регистратуре я увидела в основном пациентов пожилого возраста. Многим из них нужна была помощь в заполнении бумаг. Поэтому я старалась помочь каждому, кто обращался ко мне как к молодой девушке, которая неизвестно почему оказалась среди них, но, наверное, «разбирается, что писать».

А вот в самом отделении маммологии молодых женщин было много. Это подтверждает данные статистики о том, что рак груди действительно очень часто встречающееся заболевание, и в группе риска может оказаться каждая женщина, в том числе и очень молодая. Кстати, операции сегодня делают даже беременным и кормящим, если опухоль злокачественная. Ее можно удалить, не задевая молочные протоки. А вот доброкачественную опухоль, которая была у меня, оперируют только тогда, когда она увеличена в размерах.

На приеме маммолог долго смотрел мои результаты УЗИ и фото, рассуждая, почему опухоль так быстро выросла и, главное, по какой причине это могло произойти? Ответа на этот вопрос до сих пор нет ни у меня, ни у врачей. Есть только предположения. К примеру, это могло случиться из-за гормонального сбоя, стресса или сильного ушиба. Ничего такого я в своей жизни не заметила, хотя были некоторые переживания из-за учебы, но вряд ли это можно назвать стрессом. В общем, причина возникновения фиброаденомы так и остается до сих пор загадкой.

Позже, консультируясь с другим маммологом, я выяснила, что чаще всего новообразования в груди все же появляются из-за гормональных изменений в организме женщины. Поэтому стоит следить за состоянием яичников, щитовидной железы, гипофиза. Большое значение имеют, как я уже говорила выше, и нервно-эмоциональные перегрузки, стрессы, отсутствие кормления грудью, аборты. Импланты и пирсинг в груди сами по себе не спровоцируют появление опухоли, но все же перед тем, как их делать, женщине точно стоит пройти осмотр у маммолога.

Операцию мне назначили на конец октября. Я опять сдавала кровь и другие анализы, у меня уже даже посинела рука. Наконец настал день операции. Я приехала рано утром в дневной стационар диспансера, выпила какую-то таблетку, которую мне дали, и отправилась в палату ждать своей очереди. Медсестры сказали, что удаление опухолей в диспансере поставлено на поток — в день бывает до семи таких операций, а иногда и больше. Вместе со мной в палате лежали еще две девушки примерно моего возраста. У одной из них были множественные кисты в обеих молочных железах. Врачи долгое время их просто наблюдали, но они стали увеличиваться в размерах и болеть, после чего их решили удалять. У другой соседки по палате несколько лет была киста в груди, которая после родов превратилась в опухоль, и доктор сказал ей, что она может превратиться в злокачественную, если ее не убрать.

Кстати, я обратила внимание и на то, что в диспансере была и мужская палата. У мужчин опухоли молочных желез тоже случаются, хотя и редко. Это происходит тогда, когда в организме повышается уровень женских гормонов. Симптомы — увеличение молочных желез, уплотнения и боли в груди. Поэтому мужчинам тоже стоит обращать внимание на эти моменты и не затягивать с обращениями к врачу.

Когда меня повезли в операционную на кушетке, мне не было страшно: к тому моменту я уже смирилась с тем, что у меня скоро появится сильно заметный шрам на груди. Но главным для меня было все же то, чтобы внутри меня не было никакой опухоли. Тем не менее врач перед операцией сказал мне, что он постарается, чтобы шрам был как можно меньше. В операционной все было, как в фильме: белые простыни, яркий свет, медики в масках и укол, от которого мои глаза закрылись. Очнувшись, я почувствовала сильную боль. Терпеть было невыносимо, и я попросила обезболивающее. В тот же день, хотя я и мои соседки по палате чувствовали себя очень плохо, нас качало из стороны в сторону, нас выписали и отпустили домой. Потом две недели я каждый день ездила в диспансер на перевязки, а в выходные дни делала их сама. При этом в будни я еще ходила на пары в университет, хотя сидеть в аудитории было тяжело. Кроме того, на третий день после удаления кисты у меня нашли гематому и прямо в перевязочной под местным наркозом сделали новую операцию.

Я очень хорошо, почти досконально, запомнила эти дни — думаю, что эти воспоминания останутся со мной на всю жизнь. Это не только сам диагноз и операция, а еще и впечатления от встреч с другими пациентами в диспансере. К примеру, я очень переживала, когда сидела в коридоре в очереди на перевязку, так как ловила на себе взгляды женщин, которые выходили из кабинета химиотерапии. Мне казалось, что они всегда смотрели на мои волосы. Я старалась завязывать их в пучок, чтобы не привлекать внимание. Ощущать на себе эти взгляды было едва ли не сложнее, чем само восстановление после операции. За время очередей на перевязки я также услышала множество историй. Самыми печальными были те, где женщины рассказывали, как не сразу обращали внимание на рекомендации врачей, забывали или просто ленились делать УЗИ. Поэтому мне сейчас хотелось бы, чтобы как можно больше женщин поняли, что эта простая процедура, которая не занимает много времени и не требует таких уж больших расходов, может действительно спасти им жизнь. Женщины, пожалуйста, не забывайте об этом.