«Мы им как люди не нужны»: с какими трудностями сталкивается малый бизнес в Архангельске

Много слов со стороны правительства сказано о поддержке малого бизнеса. Несмотря на это, архангельские предприниматели находятся под постоянным давлением. Растущие налоги, высокие процентные ставки в банках и все больший и больший контроль, порой доходящий до абсурда. Три архангельских предпринимателя пришли в редакцию 29.ru, чтобы рассказать, с какими проблемами каждый день сталкивается малый бизнес на севере.

Бюрократия и бумаги

Одна из самых актуальных проблем для малого бизнеса — бумажная бюрократия и волокита.

— С утра до вечера сидим, занимаемся только изготовлением документов для налоговых органов. Не то чтобы каким-то бизнесом заниматься, действовать, развивать что-то в нашем городе, в котором и так уже три предпринимателя осталось на весь город, так еще и административные барьеры ставят, — рассказывает бизнесмен Павел Шарин.

Предпринимателю Андрею Лялюшкину принадлежит фирма «Реактив Плюс», занимающаяся оптовой продажей химических реагентов. Он столкнулся с издержками бюрократической системы — он должен был оплатить штраф в 300 рублей, из-за чего ему пришлось практически 7 часов провести в компании судебных приставов.

— Мне повестку всунули в двери. Я получаю, звоню, по какому поводу меня вызываете? Договариваюсь о времени, чтобы сходить завтра и заплатить. Ложусь спать спокойно, утром в 7 утра ко мне заявляются двое с бумагой, судебные приставы. «Одевайтесь, поедем к приставам, вот у нас бумажка есть на ваш арест. Правда, по времени еще рано, ты уж поездишь еще с нами два часа до открытия», — рассказывает Лялюшкин.

В 9 утра Лялюшкина все же доставили к судебным приставам. Но, по всей видимости, зря — там ему объяснили, что дело уже передано в суд, куда его сейчас и повезут.

— Привезли меня в суд, а у них обеденный перерыв. И за пять минут до этого меня привозят, и говорят: «Ой, извини, посидишь тут час в коридорчике». Паспорт у меня забрали, посидел. Судья спрашивает, что я могу сказать по существу. Да я и сам хотел узнать, за что меня судят. Вот эта вся проблема из-за каких-то трех сотен рублей — два судебных пристава, водитель, автомобиль, судья были задействованы, — рассказал Лялюшкин.

Усиление контроля

Предприниматель Андрей Семенов — директор консалтингового агентства ООО «Ваша Бухгалтерия». В прошлом году его агентство столкнулось с неприятной историей. Отдел по борьбе с экономической преступностью заподозрил одного из их клиентов в мошенничестве, но с обысками нагрянули в фирму Семенова.

— Приходили по одному из клиентов, но пришли не к нему в офис, а ко мне. У нас бухгалтерия уполномоченная. Были подозрения на клиента, но уголовного дела, насколько я знаю, до сих пор не заведено. Тем не менее пришли ко мне и изъяли компьютеры. А без компьютеров, вы сами понимаете, бизнес можно было на следующий день закрывать, — рассказал Семенов.

По словам предпринимателя, ощущалось большое давление — «цель таких мероприятий — именно запугать». В фирму пришли не просто поговорить, а нагрянули с автоматами и обыском.

— Пока власть не переформатирует отношение и, соответственно, систему взаимоотношений с бизнесом, люди будут продолжать жить как партизаны, в плену — в своей стране — в страхе и выживании, как в джунглях, не чувствуя себя защищенными. Человек должен иметь надежду и перспективы, а у нас в регионе у микро- и малого бизнеса опускаются руки, люди уезжают, в предпринимательской среде все больше депрессивных настроений, и это очень пугает, — сказал Андрей Семенов.

Попал под такие «профилактические мероприятия» и Павел Шарин. Он действует по доверенности от 18-летнего предпринимателя Ильи Варавина, занимается торговлей продуктами. В начале июля к Варавину пришли налоговые инспекторы и, по словам Шарина, вынудили его закрыть ИП, угрожая тюрьмой и штрафами. Пока что история продолжается — предприниматели обращаются к адвокату и хотят защитить свои права в суде.

Ставки и налоги

Взносы для индивидуальных предпринимателей постоянно растут. В 2016 году предприниматель должен был заплатить в пенсионный фонд 19 356 рублей и еще 3 796 рублей в фонд обязательного медицинского страхования — в сумме 23 152 рубля. В 2017 году эта сумма возросла до 27 990 рублей — 23 400 в ПФ и 4 590 на медстрахование. В 2018 году новый рост — 32 385 рублей, из них 26 545 в ПФ и 5 840 на медстраховку. Причем платить нужно вне зависимости от того, велась деятельность или нет. А если доход превышает 300 тысяч рублей, к этим взносам добавляется один процент от общего дохода.

К этому добавляется 13% НДФЛ и 18% НДС, который теперь подняли до 20%. Если есть недвижимость, то придется платить налог на него со ставкой до 2,2%. Если предприниматель арендует помещение, то нужно платить и за аренду.

— Изначально налогообложение и вообще вся система у нас никак не привязана к реальности рынка. Допустим, не сделано прогрессивной шкалы, как в развитых странах. Нет прогрессивной шкалы, все одинаковы по этим циферкам, все равны перед бюджетом. Микробизнес и малый бизнес редко могут потянуть такой уровень налогообложения, — считает Семенов.

В большинстве случаев для ведения бизнеса нужно брать кредит. Сейчас средняя ставка — 14–15% годовых.

— Большие ставки на кредиты. Это проблема огромнейшая. Постоянно налоговая наезжает, что «вы привыкли к сверхприбылям». Ребята! Да если вы в бизнес-то окунетесь и возьмете кредит с такой ставкой, которая существует, то вы без сверхприбыли и с таким налогообложением загнетесь, — рассказал Андрей Семенов.

Тактика «выжженной земли»

Еще одна беда, беспокоящая местных предпринимателей — конкуренция с федеральными сетями.

— У сетей федеральных, которые сюда приходят, первый год называется тактика «выжженой земли». Они продают ниже закупочной стоимости, и все предприятия, которые есть в округе, просто умирают, они не могут с этим бороться. А потом деньги все отсюда уходят из бюджета. А бюджет-то пустой, депутаты репу чешут, как бы еще какой налог взвинтить на имущество, чтобы хоть как-то бюджет наполнить, — рассказал Павел Шарин. — Мы становимся неинтересны как класс предпринимательский. Им нужно, чтобы у нас работали одни корпорации, федеральные сети. Мы им как люди не нужны.

Доход от этих федеральных сетей, утверждают предприниматели, утекает из области, а то и из страны — многие эти сети пришли из-за границы. После агрессивного вмешательства в местную предпринимательскую среду люди теряют свои рабочие места.

— Местный предприниматель — это самозанятое население, которое, помимо того, что не висит у государства на шее, еще создает рабочие места. Если меня закроют, я не смогу выдержать эту нагрузку налоговую, соответственно, все мои сотрудники пойдут на биржу труда, — резюмировал Андрей Семенов.