«Это не бизнес — судьба»: как на Виледи вопреки суровым условиям производят северный мёд

История северной «Пчелки» — крупнейшего пчеловодческого хозяйства на Севере — началась в 90-х. Тогда отец Николая, Михаила Байбородин — военный по профессии — вышел в отставку и вернулся с семьей на свою родину в Вилегодский район. Глава семейства решил осуществить давнюю мечту: купил в Перми две пчелиных семьи и стал собирать мед.

Бизнес, который сложно перевести в плоскость денег

Дело пошло в гору, и уже в 2000-х хобби переросло в крестьянское-фермерское хозяйство «Пчелка». К 2006 году, когда ферма насчитывала 150 ульев, семья Байбородиных зарегистрировала юридическое лицо.

Сестра Николая, Тамара Королева, тоже работает в «Пчелке», она окончила Академию пчеловодства в городе Рыбное Рязанской области и сейчас пишет кандидатскую по пчелам.

— С детства дело отца было рядом с нами. Оно прилипает потихоньку и со временем становится частью тебя. Конечно, когда количество пчел увеличивалось, пришлось глубже включаться в процесс. Но даже сегодня наше занятие сложно перевести в плоскость денег. Это не бизнес, это судьба, — говорит Николай Байбородин.

Сегодня хозяйство «Пчелка» насчитывает чуть больше 350 ульев зимой и достигает 400 летом. Это четыре стационарные пасеки и 11 выездных, которые находятся далеко в лесу, — их специально вывозят подальше, чтобы пчелам было где разгуляться для сбора нектара, а на зиму забирают обратно.

Север — это даже не зона рискованного пчеловодства

Пчелы, да еще и на Севере, где мало что цветет, а лето очень короткое, — история семейного бизнеса Байбородиных больше похожа на фантастический рассказ из книжки.

Действительно, медосбор в Архангельской области очень тяжелый и причин для этого много. Продуктивная работа по факту идет только две недели в году, когда цветет малина и иван-чай. Этому периоду предшествует большая подготовительная работа, и если дождя не будет, значит, пчеловодам повезло и они смогут собрать мед.

— Последние несколько лет у нас, можно сказать, вообще не было медосбора. В этом году ситуация обстоит чуть получше. Основные медоносы весной — это мать-и-мачеха, ива. Но, как правило, в это время у нас очень плохая погода и так называемый «майский мед» — явление редкое. Да и то, что есть, мы стараемся оставлять для развития пчел. Летом медоносы — иван-чай и малина. Поэтому пасеки, которые находятся в лесу, нацелены именно на эти растения. Естественно, на лугах присутствует разнотравье. Также мы специально сеем на 38 гектарах пустырник, синяк, фацелию, донник, чтобы пчелы могли более точно собрать нектар, — рассказал Николай Байбородин.

Чтобы создавать мед, в «Пчелке» есть специальные приборы — электрические медогонки. Сейчас Байбородины строят цех, где на более серьезном и современном уровне будет происходить обработка и подкачка меда, хранение инвентаря, техники и прочее.

— В справочниках наша территория принадлежит «зонам рискованного пчеловодства». В среднем мы производим от 3,5 тонны меда в год. Это очень маленькие цифры для России, но, если учитывать, что мы живем далеко от нормальных пчеловодческих угодий, и из расчета на душу пчел, показатель неплохой, — говорит Николай Михайлович.

Чтобы не было метисов и дворняг: как разводят особую породу пчел

Вряд ли кто-то задумывался об этом, но у пчел, как и у любого животного, тоже есть свои породы. С 2006 года «Пчелка» считается базовым хозяйством, где разводят пчел среднерусской породы. По сути Байбородины занимаются племенной работой — отбирают самых сильных и продуктивных особей и выбраковывают остальных. В лаборатории хозяйства делают искусственное осеменение маток, чтобы на выходе получить пчел с конкретными генетическими особенностями.

В природе матки хаотично скрещиваются с трутнями, это неуправляемый процесс. Пчелы могут улететь на расстояние до 10 километров от пасеки, влюбиться, создать пару по своим интересам и завести потомство, но их дети будут «дворняги». И если северные и южные пчелы начнут заводить семьи, их дети-метисы будут плохо переносить суровую северную зиму.

Был даже принят особый закон, по которому среднерусские пчелы являются официальным видом для Архангельской области. Юридически ввоз других пород запрещен. Закон работает, чтобы не портить генетический состав породы. По этой же причине у семьи есть карантинные пасеки, которые находятся далеко в лесу, — чтобы пчелы не контактировали с другими.

— Мы стараемся именно разводить пчел, а не покупать, использовать и в конце сезона выгонять на улицу, чтобы они гибли. Пчелы не впадают в спячку, зимой они живут в ульях. Среднерусская порода максимально хорошо зимует. У таких пчел есть биологическая особенность. Если говорить простым языком, они могут долго не ходить в туалет и, соответственно, не вылетать из улья. Это подходит для нашей длинной зимы. И порог температур, когда они вылетают, гораздо ниже, чем у других, — объяснил Николай Михайлович.

Чем же так хорош северный мед?

Как и северный лес, и особенно поморская сосна, он уникален. У меда «Пчелка» очень высок показатель «диастаза», который обозначает, что такой мед более однородный и имеет тонизирующий, укрепляющий эффект для организма.

Во всем мире очень ценится падевый, темный мед. В Архангельской области пчелы собирают его поздней осенью с лесных массивов, из особых компонентов сосновой смолы. В США, например, он стоит в три раза дороже цветочного. И по словам Николая Байбородина, в «винегрете» меда «Пчелка» падевый мед составляет не малую долю.

На ярмарке будет много продавцов мёда, но Николай Михайлович считает, что обоснованно отличить настоящий мед от подделки можно только в лабораторных условиях. И то, таких лабораторий в стране несколько. Официальных признаков у профессиональных пчеловодов нет. Кто-то проверяет тянучесть, но это не показатель. Он меняется в зависимости от погоды и тех растений, с которых собран нектар. Если тянучесть разная, не значит, что мед плохой, просто его кристаллическая решетка образовывалась по-другому.

— Нынешняя химия шагнула далеко вперед и уровень подделок теперь очень высок. Не многие знают, но в России есть несколько крупных заводов, которые выпускают химический мед. На выходе у них получается некая субстанция, в которую для вкуса и по настроению подсыпают порошки яблони, розы, эдельвейса. Это называется «китайский мед» и стоит он около 30 рублей за килограмм. Конечно, это выгодный бизнес и нам конкурировать с такими ценами невозможно, — поделился Николай Байбородин.

Из-за особенностей производства по стоимости мед «Пчелка» недешевый, это надо понимать. Точек продаж в Архангельске нет. Купить его можно только в Вилегодском районе, либо заказать с доставкой по почте, или попросить передать с какой-нибудь мимо проходящей машиной. Можно связаться с пчеловодами в группе во «ВКонтакте». Практически единственная возможность для архангелогородцев попробовать северный мед — это прийти на Маргаритинку, куда ежегодно приезжает Николай Байбородин. Найти мед можно в павильоне № 56. В выставочном зале «Норд-Экспо» на Папанина, 25. Ярмарка продлится до 17:00 28 сентября.

Также в рамках Маргаритинской ярмарки с 24 по 26 сентября Агентство регионального развития проводит большой деловой форум «Мой бизнес».

В рамках ярмарки ожидается проведение 13 специализированных обучающих мероприятий по маркетингу, кадровому делу, бизнес-планированию, SMM-продвижению, экспорту и кооперативному движению. Деловая, торговая и культурная программы Маргаритинской ярмарки опубликованы по ссылке.

Хедлайнером всей программы станет маркетолог, основатель издательства «Манн, Иванов и Фербер» — Игорь Манн, который даст 10 советов предпринимателям с высоты прошлых ошибок. Еще можно успеть зарегистрироваться на мероприятие по ссылке.

Больше полезной информации в соцсетях агентства: «ВКонтакте», «Инстаграме», «Фейсбуке».