В Вилегодском районном суде прошло второе заседание по уголовному делу из-за столкновения на Шиесе

В Вилегодском районном суде продолжилось рассмотрение дела об инциденте с экскаватором на станции Шиес. На скамье подсудимых — экоактивисты Валерий Дзюба, Вячеслав Григорьянц, Андрей Старковский и Денис Дробинин.

Первое заседание прошло накануне. Мужчин обвиняют в самоуправстве, а Дзюбу — еще и в угрозе убийством. В ночь с 14 на 15 марта Алексей Козлов сел за управление экскаватором, не имея на это прав, и снес ковшом вагончик, в котором находился архангелогородец Владимир Когут. Позже Козлова госпитализировали.

Как и на прошлом заседании, Алексей Козлов присутствовал на суде дистанционно из Яренска, общаясь по видеосвязи. Кроме него показания дал его друг Кузьмин, который управлял экскаватором до того, как кабину занял Козлов. Также в суде выступили ещё три водителя грузовиков, ехавших в ту ночь вслед за Козловым, и водитель скорой помощи, приехавший тогда на вызов.

— Козлов подтвердил показания, которые давал прежде. Но на вопросы, которые задавались, например, по поводу моей одежды, он отвечал, что не помнит. А когда его спросили, с какой целью он без прав сел вместо водителя экскаватора, он ответил: «А что я, должен был подчиняться этим, которые преграждают дорогу? Я считаю, они не имеют права ограничивать мое право на свободу». Сказал, что заплатил за это штраф и за всё ответил. Хотя с его слов понятно, что самоуправство было с его стороны. Человек видит, что перед ним стоят люди, и не вызывает полицию, а сам решает сесть на опасную технику и ехать на живых людей, — рассказал Вячеслав Григорьянц.

По словам Григорьянца, Алексей Козлов ничего не знает о том, что внутри вагончика находился человек и что кто-то пострадал от его действия.

— Поломали вагончик — так это якобы не он поломал вагончик, а активисты поломали. Он хотел аккуратно сместить в сторону, а активисты заползли в кабину и стали дергать рычаги. Он не признал, что Когут повредился, он не знает, что человек потерпел от него увечья, он заявил, что ничего не знает про него, — сказал Вячеслав Григорьянц.

После Козлова показания дал второй водитель, Кузьмин.

— Настоящий водитель экскаватора, он остановился перед активистами, не решился на них ехать. Он сказал, что вышел посмотреть из экскаватора, что там у него сзади открыто, хотя на самом деле Козлов выкинул. Дальше он шел рядом с экскаватором, видел, как активисты заползали в кабину и дергали за рычаги. Меня он не видел. Зато видел избитого Козлова, которого вели обратно, но самого избиения не видел. Видел, как вели его обратно окровавленного и избитого, — рассказал Вячеслав Григорьянц. — У Кузьмина в ходе заседания всплыла моя фамилия, а в показаниях ранее её не было, хотя он дважды давал показания, и раньше бывал там и знает меня. Тогда я начинаю задавать вопросы. И он очень мутно начинает говорить, то я слева, то справа от экскаватора шел, но во что был одет, не знает. Даже ошибся, где останавливался экскаватор. То у балока, то после балока, намутил чего-то. И во время разговора мы заметили, что у него лежит телефон и он на него бросает взгляды, а рядом сидит Козлов и по телефону что-то набирает. Подсказали судье, закрыли ему телефон. И тут у него началась белиберда. Началась каша в голове, и когда я стал задавать вопросы, почему он сразу следователю не доложил, он ответил, что вы не показывали его фото, вот я не говорил. Зачем вам фотографии, если вы знали Григорьянца, спрашиваем?

Обвиняемые ходатайствовали, чтобы показания Кузьмина не принимали во внимание как не соответствующие действительности. Еще три свидетеля рассказали, что их грузовики не повредились.

— Единственное, что интересно, машины не повреждены, хотя в деле сказано обратное: то фара отломана, то дверь помята, целый список машин, которые поломаны. А у троих свидетелей не были машины повреждены. Причем машины находились в разных местах колонны, и сзади, и спереди. Четвертый свидетель — это водитель скорой помощи, его тоже допрашивали, он показал о том, что я находился в вагончике, больной, но они прибыли рано-рано утром, после тех событий. Он показывал о том, что я был в постели, больной, и ко мне врач заходила и мерила мне температуру, — рассказал Григорьянц.

Следующее заседание назначено на 24 сентября. Григорьянц, ссылаясь на слова своего адвоката Владимира Хромова, считает, что, скорее всего, обвиняемым на этом заседании продлят меру пресечении. Сейчас им запрещено общаться между собой, выходить из дома с 22 до 6 часов и приближаться к Шиесу ближе чем на один километр.