Вместо бегства на природу — забота о городской среде: что будет с фестивалем «Тайбола» в 2021 году

В 2020 году поклонники «Тайболы» из Архангельской области и других регионов остались без фестиваля. Но этим летом культурно-экологический опен-эйр, скорее всего, вернется. «Тайбола» переродится — в привычной форме с концертами и другими массовыми мероприятиями, скорее всего, ее не дадут сделать из-за ограничений. Еще у организатора фестиваля Ильи Кузубова есть амбициозные планы по преображению и покорению мира (в хорошем смысле слова). Об этом он рассказал в интервью 29.RU.

— В период пандемии «Тайболе», как и всем, наверное, приходится нелегко. С какими сложностями столкнулся фестиваль?

— В связи с пандемией определенно массовые мероприятия будут проходить с худшими условиями. В 2021 году мы собираемся провести «Тайболу» в новом формате большого open air, разделить его на части, сделать фестиваль-включение, фестиваль городской среды. Придется уменьшить количество концертов и публичных мероприятий, усилить попытку сфокусироваться на общественных проблемах. В частности, я хочу поработать с бором в Яграх, украсить фасады зданий Северодвинска, провести уборки. Фестиваль в классическом виде, скорее всего, попадет под ограничения и не состоится. Именно поэтому я не хочу рисковать усилиями добровольцев, не могу себе этого позволить. Подробности, полагаю, появятся в январе — феврале. Важные проблемы любого фестиваля: цель и задачи, команда, место проведения, средства на реализацию. Здесь задействовано множество факторов, и все важны.

— Давайте вспомним, как собиралась ваша команда? Постоянный ли сейчас состав? Какие у вас отношения?

— Команда собиралась последовательно. С художником Александром Менуховым я знаком очень давно, еще с начала 2000-х годов. С дизайнером Антоном Поясовым тоже, тогда мы помогали друг другу, делали совместные проекты. Когда я говорю, что организовывал концерты, оформлением как раз занимался Александр, афиши рисовал Антон. Строитель и звукорежиссер Николай Терентьев помогал записывать демо-альбом моей команды. Большая часть людей, работающих в «Сборной Тайболы», — это те, с кем я познакомился еще в начале века, будучи молодым и горячим. Все мы так или иначе варимся в околофестивальных делах, по-разному помогаем «Тайболе» существовать. Все мы в первую очередь друзья и помощники, соорганизаторы и сотворцы. Какие у нас еще могут быть отношения, если мы знаем друг друга уже двадцать лет? Состав команды меняется, но есть несколько человек, которые с нами всегда. «Каст» зависит от задач: есть малый круг (семь — десять человек», а когда мы делаем фестиваль, нас больше тридцати человек, и так далее.

— Есть ли возможность попасть к вам в команду, помогать вам? Что для этого нужно?

— Да, это возможно. В коллективе те, кого я знаю по фестивалю «Тайбола». Если есть желание попасть в «Сборную», то нужно приехать на фестиваль и проявить себя либо написать и рассказать о том, что вы умеете делать и как. С нами работают люди разных профессий: строители, художники, иллюстраторы, дизайнеры, водители и так далее.

— Расскажите о вашем первом большом проекте. Как это было?

— Первым большим проектом, конечно, стал концерт памяти Майка Науменко и группы «Зоопарк». Если говорить про финансы — он вышел в ноль. Если про результаты, то это было неожиданное для меня ощущение: придумать концерт, сделать его, позвать пять групп, увидеть, как много классных людей танцевали и подпевали. Тогда мы еще сделали выставку плакатов и артов Майка в духе советских лет. Это было реально крупное мероприятие, пришло около двухсот человек в ДК «Строитель» в Северодвинске. Крупнейший фестиваль для меня — это «Пустые Холмы», где мы участвовали в качестве продакшен-команды, у нас была одна локация, то есть в один квадратный километр ответственности. Я организовывал и строил, Александр Менухов строил, придумывал, красил, расписывал и так далее. Если говорить про «Тайболу» — вот самый крупный проект — она собрала за восемь лет около 18 тысяч человек из разных регионов и стран, мы провели шесть фестивалей. Первые два были на одном и том же месте, затем фестиваль стал кочевать. Это тоже большое событие для нас.

Рассуждая о скульптурах, самым важным проектом, наверное, стал «Драккар-Левиафан» в Норвегии. Деревянного исполина построили в 2016 году в маленьком городке Вардё. Мы приехали туда в составе десяти человек, из которых было только шестеро строителей и художников. Простой макет из картона склеил Александр Менухов в поезде по пути в Мурманск, а эскизы он нарисовал чуть ранее. Мне кажется, что любой проект — большой. Первый фестиваль под названием «Тайбола» тоже оказался масштабным, хоть и собрал порядка полутора тысяч человек. Мы стараемся не копировать сами себя, поэтому, переезжая с места на место, сталкиваемся с похожими проблемами, но процесс их решения идет по-разному: начиная от погоды, заканчивая финансами.

— Какие трудности были в самом начале? Как вы смотрите на них сейчас с таким опытом за плечами?

— Как я уже говорил, вызовы и задачи всегда разные, поэтому часто волнительно запускать большой проект, в том числе фестиваль под открытым небом. Сейчас у нас — «высокий сезон» и бесконечные арт-стройки, и проблемы тут тоже случаются. Мы не занимаемся типовыми изделиями, монтируем скульптуры на совершенно разных территориях. Проекты приходится выполнять в сжатые сроки и оперативно. Для запуска фестиваля «Тайбола» существует более-менее стандартный алгоритм: договориться с властью муниципальной, региональной; найти средства на различных конкурсах; договориться со спонсорами, запустить билетную и информационную кампании; придумать легенду к фестивалю (каждый год зрители ждут новый дизайн и внешний вид строений), найти координаторов и волонтеров, угадать с погодой и подремонтировать дорогу… Ежегодно трудностей не меньше обычного, но с годами фестиваль «Тайбола» становится всё лучше организованным, то есть все-таки опыт влияет. У нас начинает получаться гораздо лучше, чем в далеком 2012-м.

— На ваш взгляд, какие проекты были наиболее успешными и в плане выполнения, и в плане популярности? Благодаря чему, прежде всего, «Тайболу» узнают сейчас.

— Знают нас в первую очередь благодаря одноименному фестивалю. Он создается добровольцами. Через него прошло море людей, многие из которых организовали собственные проекты, связанные с творчеством, бизнесом, — люди поверили в себя. «Тайболу» знают благодаря людям, которые что-то создают и преображают пространство вокруг себя. Например, у нас есть проекты из серии «"Тайбола". Большой стрит-арт», в рамках которых мы расписываем северодвинские пятиэтажные дома, «"Тайбола". Большая уборка» отвечает за массовые уборки в лесах и рядом с водоемами. Сейчас я активно развиваю программу «Общество защиты ягринского бора» (ОЗЯБ). «Тайбола» узнаваема в том числе из-за регулярной работы со СМИ и классному дизайну. Люди больше воспринимают информацию визуально, а мы хорошо работаем в этом направлении. Думаю, есть пара символов, которые вспоминаются при слове «Тайбола» (в контексте культурных мероприятий на Северо-Западе России): мамонт и «Драккар-Левиафан».

— Реакция общества на какой арт-объект вас поразила больше всего?

— Скорее, реакция на «Драккар». Многие местные жителей благодарили нас за новый «символ местности». Городок Вардё — отдаленная и не самая посещаемая территория, однако в местном «гостевом журнале» у арт-объекта новые записи появляются одна за другой, люди едут и едут. Наш «Левиафан» известен и в Скандинавии, и в Австралии, и в Европе, также большие фестивали в России знают нас именно по этой скульптуре. Он нам открыл возможность работать и дома. Когда мы вернулись в Архангельскую область, стали поступать предложения от серьезных организаций, в нас наконец поверили на Родине, началась глобальная история. Часто звучал вопрос: «Когда же мы начнем работать дома?» Мы запустили большой проект на набережной Северной Двины, и появилось много неоднозначных комментариев в социальных сетях, был какой-то процент массового недовольства. Данный факт меня удивил.

— Бывало ли такое, что ваши постройки ломали или портили?

— В городской среде я не припоминаю «ужасных» случаев. Когда-то мы расписывали будку в парке перед мэрией Северодвинска. Через пару лет Писаховский скверик был закрашен (возможно, в рамках ремонта) коричневой краской. Видимо, случилось плановое недоразумение. После первых фестивалей мы оставили на берегу Белого моря огромного «Пегаса», сделанного из плавника, детскую горку и ряд других арт-объектов. Все скульптуры со временем исчезли, обиднее всего за «Пегаса», которого просто разобрали на дрова. К счастью, остался олень Даниила Власова. В Северной Европе, насколько я знаю, к городской среде относятся с уважением. У нас в Северодвинске есть скамья «Тайболы», на которую иногда клеят какие-то рекламные объявления. Однако в первые годы жизни арт-скамьи на ней ничего не писали. Кажется, люди знают «Тайболу» и относятся к нашему труду с минимальным, но всё-таки уважением.

— Вы выезжали и за пределы России. Какая была самая интересная и продуктивная поездка?

— За последние годы у нас было много поездок. Каждый, будь то сольный или командный выезд, впоследствии ведет к чему-то новому. Отмечу работу арт-резиденции в сицилийской деревне Джампилиери Супериори. Мы устроили классную движуху и почувствовали себя частью международной тусовки вместе с артистами разного характера, толка и стиля. Также отмечу совместные проекты на «Баренц-Спектакле» в Киркенесе и «Драккар-Левиафан» в Вардё. Надеюсь, что настоящий успех впереди. Собственные работы мы оцениваем в комплексе: здесь и время изготовления, и погодные условия, и характер события. Самые классные работы те, что выполнены не на заказ, а freehand, свободной рукой, как было с «Драккаром». Скульптура удалась, потому что это авторская идея, замешанная на местном контексте. Еще одно чудо — «Пернатый Змей», которого мы создали вместе с испанской художницей Ирене Домингез. На фестивале «Дикая мята» мы построили крутую тридцатиметровую скульптуру за десять дней! То, что уже сделано, уже менять нет смысла. А создавать объекты качественнее, интереснее, более технологично, использовать подсветку, 3D-мэппинг, динамическое программирование света и звука — конечно, очень хочется.

— За все годы существования «Тайболы» какой год, по вашему мнению, удался на славу? Что было самым ярким событием?

— Трудно сказать, любой год — особенный. Каждый фестиваль дорог и уникален по-своему, хорош и сложен одновременно. Первая «Тайбола» была романтичной, невероятной и неожиданно получившейся. Третья — самая жаркая: раскаленный песок, палящее солнце и необитаемый остров на Северной Двине. Четвертая — максимально суровая и холодная, тяжелая финансово и эмоционально. Север показал свой характер. Многие люди, приезжавшие на онежскую «Тайболу», отмечали, что именно она самая классная. «Тайбола» 2017 и 2019 годов — шаг вперед, это уровень, развитие. Здорово, что мы научились организовывать автопарковку, ремонтировать дорогу, разбивать хороший гостевой лагерь. В организационном плане это яркое событие. Для меня, например, простая человеческая радость — погулять на фестивале пару часов рано утром (где-то с пяти утра) с субботы на воскресение или же с пятницы на субботу, когда ничего не надо решать, нет проблем. Прогуливаюсь и радуюсь тому, что всё получилось, радуюсь природе и арт-объектам, наблюдаю за счастливыми людьми.

— «Тайбола» через три года — какая она? Какие задачи поставлены?

— В ближайшие годы мы хотим запустить фестиваль в 2021 году, активно продвигать ОЗЯБ («Общество защиты ягринского бора». — Прим. ред.), достраивать фестивальную мастерскую — наше сердце, Taibola Workshop. «Тайбола» в будущем — это большая (или не очень) международная компания, которая работает в России, Европе и мире вообще. Я лично очень хочу побывать на больших фестивалях, таких как Burning Man, стать участником биеннале современного искусства где-нибудь в Берлине и попытаться выйти за пределы тех ареалов, в которых мы уже проявили себя. Большой фестиваль «Тайбола» мы проводим раз в два года, так что в 2021 году он будет, а вот дальше — посмотрим на обстоятельства. Для фестиваля требуется команда, но все мы стареем, заводим семьи, изменяются интересы, нам очень нужна поддержка и финансовая, и человеческая. Я никогда не загадываю на десять сезонов вперед. Считаю, что к делу нужно подходить честно и решать всё не более чем за сезон. Есть план по запуску арт-резиденции Taibola House в Вардё. Если он реализуется, то этот станет отличным плацдармом для покорения Европы и мира в хорошем смысле!