Владимир Шахрин, лидер российской рок-группы «Чайф»: «Я абсолютно не бизнесмен, у меня нет ни кафе, ни ресторана»

В 2001 году свет увидела книга «ЧайфStory», посвященная любимой многими рок-группе «Чайф». Леонид Порохня, автор книги, написал про молодого Владимира Шахрина: «Невысокий, худой, носатый и застенчивый, Шахрин производил стойкое впечатление «правильного парня». Он был улыбчив, открыт, очень общителен и явно одинок». Уже больше 25 лет прошло с тех пор, как «Чайфы» вышли на российскую сцену. Владимир сегодня такой же невысокий, уже не худой – все в меру, выглядит отлично. Несмотря на звездный статус, он не потерял своей открытости, общительности и улыбчивости. Но он явно не одинок, у Владимира есть любимое дело, группа, в интервью он всегда называет себя счастливым мужем, отцом и дедушкой. В Архангельске «Чайф» выступил 17 февраля в рамках тура, посвященного двадцатилетию альбома «Дети гор». Перед концертом мы пообщались с Владимиром Шахриным, певцом скупых мужских футбольных слез, бутылки кефира с половиной батона и вечного женского семнадцатилетния.

– Екатеринбург называют уральской столицей русского рока. «Чайф», «Наутилус Помпилиус», «Агата Кристи» и множество других всеми любимых коллективов в свое время начали оттуда свой путь. А как сегодня обстоят дела с рок-музыкой в Екатеринбурге, город держит марку?

– Я думаю, сейчас групп побольше, чем в 70-80-х годах. Раза в три побольше. Играют много, я думаю, что в Екатеринбурге есть хорошая обойма с десяток молодых, интересных и самобытных групп, которые здорово стоят на сцене. Сейчас просто немного другое время, но я думаю, что эти группы даже могут выступать здесь, в Архангельске, в этом клубе, если вы пригласите их. Зайдите на наши музыкальны сайты, обязательно найдёте их имена.

– Как вам кажется, а сегодня у молодых рок-музыкантов из провинции есть шанс покорить страну своим творчеством, или же балом правят Москва-Питер?

– На данный момент совершенно не важно, где вы находитесь. Особенно если учесть, что основной моторчик продвижения молодых артистов – это Интернет. А Интернету плевать, где вы находитесь физически, в Архангельске, на Аляске или в Крыму. Если ваши песни интересны, если люди начинают их скачивать, кидают друг другу ссылки на вас, то будьте уверены, что вслед за публикой потянутся и промоутеры. Они найдут вас и будут предлагать концерты.

– Думаю, в каждом городе нашей необъятной родины есть талантливые ребята с гитарами, свежими идеями и полными штанами энтузиазма. Что им делать, чтобы их творчество пошло дальше выступлений-междусобойчиков? С высоты своего опыта дайте совет, как стать рок-звездой…

– Я не знаю, как стать рок-звездой. У меня не было такой цели, я не собирал группу, чтобы это стало нашей профессией. Единственный совет – не слушать никаких советов. Второе – не пытаться никого копировать, создавать что-то свое. И третье – получать удовольствие от того, что вы делаете. Даже если рок-звездой не станете, то по крайней мере хорошо проведете время, будет потом что вспомнить.

– Продолжая музыкальную тему... Вы участвовали в записи эдакого гимна русского рока, композиции «Все это Rock-n-Roll»...

– Да, было дело. Это песня Кости Кинчева, идея записи Гарика Сукачева. Записали где-то в 1990-м году.

– Так вот, в этой песне есть фраза: «Я помню время, когда всякой струне не давалось шанса на звон <…> Рок тогда граничил с тюрьмой, но ждал перемен…» Довольно много времени прошло, дождались перемен?

– Перемен произошло очень много, в том числе тех, которых ждали. Знаете, пытаясь проанализировать, что же мы подразумевали под «переменами», то я лично хотел играть музыку, которую хочу; смотреть фильмы, какие я хочу; читать книги, какие хочу. Также передвигаться по миру туда, куда хочу... В общем, я хотел, чтобы было право выбора. Ибо это в моем понимании и есть синоним слова «свобода». По большому счету все это я получил, у меня все это есть. Если сейчас кому-то этого мало, а такие по-любому есть, то добро пожаловать, баррикады свободны!

– А у группы «Чайф» проблемы с законом были? Это я к тому, что рок с тюрьмой граничил.

– Нуу... Мы не могли и думать, что наши песни будут когда-то играть по радио или ТВ. Даже мечтать об этом не могли. Нам было достаточно, чтобы нас хотя бы не гоняли. Наши репетиционные точки закрывали. Просто приходили пожарные, опечатывали все, обрезали провода и говорили: «В этом помещении репетировать нельзя». Было дело, когда в соответствующие органы вызывали. Пугали тем, что мы, мол, портим жизнь не только себе, но и своим детям. Но такого, чтобы в тюрьму сажали, по этапу пускали, нет, такого у меня не было.

– В Интернете при вводе в строку поиска слова «Чайф» вылезает множество самых разных материалов, многие из которых начинаются со слов «культовая рок-группа». Каково быть культовой персоной?

– Я не понимаю, что такое культовая персона. Я живу в обычном доме, выношу сам из ведра, условно говоря, хожу в обычные магазины, у меня нет личного водителя. У нас в райдере как был указан один микроавтобус, так и есть. Единственное, чтобы не «газель» была. Я себя абсолютно не ощущают культовым артистом. У нас до сих пор получается удерживать внимание к себе. Как я понимаю, улица до сих пор нам доверяет. И это важно, чтобы люди, приходящие на концерт, верили нам.

– Вы на сцене уже больше двадцати лет. Не было никогда желания завязать с музыкальной карьерой, турами, толпами фанатов? Бизнес какой-нибудь солидный завести, недвижимость лишнюю прикупить, получать денежки и спокойно сидеть.

– Я абсолютно не бизнесмен, у меня нет ни кафе, ни ресторана. Нет какой-то зарубежной недвижимости. Есть загородный дом недалеко от Свердловска, это все. Когда мне лет 12-13 исполнилось, и когда мои потребности стали вырываться за возможности моей семьи, мой папа мне сказал: «Надо жить по средствам». Вот что тебе позволяют средства на данный момент, в этих размерах и фантазируй. Мне этого вполне хватает, у меня нет необходимости кровь из носу заработать больше. Меня устраивает то, что я могу позволить себе.

– В каком-то плане это и есть счастье...

– Да, отчасти.

– В последнее время депутаты наши все чаще «радуют» нас своими нелепыми законопроектами. То волк из «Ну, погоди» у нас 18+ становится, то хотят запретить носить женщинам мини-юбки, то за слишком громкий секс ночью штрафовать пытаются. Один Милонов из Питера чего стоит… «Камеди клаб» какой-то, а не Госдума. Что в стране происходит?

– Насколько я понимаю, хоть и не очень силен в истории России, за последние лет 1200 никогда идеальных отношений власти и народа в этой стране не было. Никогда не было безоговорочного доверия у народа к власти. Может быть, Владимир Ясно Солнышко был исключением, но он уже это легенда, по сути. В остальном же... Тот царь был кровавый, этот еще какой-то. Эта Дума при царе портачила, бояре те – дураки. Так что это у нас вечная история отношений, не думаю, будто что-то кардинально изменилось. Где произошли изменения, так это в информационном поле. Мы стали больше знать, мы можем об этом говорить. Есть свобода. Мы говорим с вами о власти, не боясь, что нас повяжут.

– Интернет особенно способствует этому сегодня...

– Да. Здесь иногда какие-то вещи становятся популярными, трендовыми. И это начинает накручиваться. Сегодня популярный тренд такой: «Какие бы инициативы ни происходили, обязательно огромное количество будет говорить, мол, все дураки, делают все неправильно». При этом никто из них не говорит, как надо. Они просто кричат: «Не так!» Я не против того, чтобы критиковать. Очень хорошо, что есть такая возможность. Только надо обязательно через запятую писать: «Я предлагаю сделать вот так...» И тогда все остальные, скорее всего, на вас начнут орать: «Да ты сам дурак!» Такая вот сегодня фишка Интернета. Обложить и обстебать все, что есть на белом свете. Поэтому я туда, если честно, почти не захожу.

– А как же общение с поклонниками?

– Я не зарегистрирован ни в одной социальной сети. Что касается общения с поклонниками, то вот оно все, живое (руками показывает на зал. – Прим. автора). Все что я хочу сказать, я говорю здесь. Какие-то интервью даю. А общение в Интернете с какими-то анонимными людьми меня абсолютно не устраивает. Открываю компьютер раз в два дня, почту посмотреть. Иногда и реже. При этом я совершенно не чувствую себя каким-то ущербным.

За помощь в проведении интервью благодарим «Клуб А».