«Открою глаза — зверушки прыгают по окнам»: истории алкоголиков из Архангельска, которые бросили пить

Что заставляет людей браться за бутылку, уходя в продолжительные запои? Сложно понять это, если сам никогда такого не испытывал. Своими историями поделились Дмитрий и Дарья — два алкоголика из Архангельска. Они смогли справиться с зависимостью и встать на путь трезвости, придя в общества анонимных алкоголиков. Их истории очень похожи, но у каждого — своя драма, о которой и сегодня им говорить непросто.

Дмитрий — 42-летний алкоголик. Он употреблял 25 лет, проблемы с зависимостью трижды приводили его в тюрьму и разрушили несколько браков. Он не пьет уже 4 года и согласился рассказать свою историю.

— Всё началось с юности, еще со школьных лет. Первая рюмка дала мне какие-то новые силы, я не замечал проблем. Употребление пошло до такой степени, что я стал воровать. Когда женился, думал, что остепенился, но, когда родился ребенок, мне всё надоело и я снова стал пить. Мне ничего было не надо, я хотел быть один, чтобы мне никто не мешал. Что хочу, то и делаю.

Из-за алкоголя я получил первый срок — за грабеж, чтобы было, на что употребить. В тот же день меня закрыли, а я думал, что это не проблема, еще и гордился этим. Когда освободился, еще сильнее пил от жалости к себе и эгоизма. Казалось, что все меня должны были понять и выслушать. Пил я год после освобождения и снова попал в тюрьму.

Освободившись в третий раз, я думал, что решу проблему с алкоголем самостоятельно и всё будет хорошо. У меня была третья жена и третий ребенок. Решением проблем всегда был алкоголь. В тот момент я этого не понимал, но сейчас осознаю, что у меня не получалось жить трезвой жизнью. Потому что все недостатки были также при мне — эгоизм, злоба и ненависть.

В последний раз, когда я освободился, я не употреблял полгода. Работал на двух работах. Все нарадоваться не могли, а меня всё бесило. Казалось, что все вокруг — никто. Это моя гордыня, высокомерие. Надолго меня не хватило. Полетело всё, как только выпил. Мне не хотелось работать, хотелось легких денег, пошли обманы, воровство. Из-за этого дома постоянно была ругань. Родители, жена и сын меня прощали. А мне казалось, что меня нервируют и не дают жить, как хочу.

В итоге зависимость перешла на новый уровень. Находясь в другом городе и зная, что у меня дома спрятана бутылка, я наврал человеку, чтобы он отвез меня быстрее до дома ночью. Разбудил всех с истерикой, потому что не мог найти бутылку. Без алкоголя я мог максимум продержаться три дня, я не мог ни с кем общаться, даже на работу ходил пьяным.

Семья, друзья детства и знакомые отвернулись от меня. Супруга выкинула сумку с балкона и сказала, что я домой не зайду. И даже когда сумка мне прилетела, я пришел и сказал, что они мне еще и денег должны. Меня пожалели, дали денег, и я поехал к родителям — пить. Они терпели меня лет пять.

Один соупотребитель предложил мне поехать с ним в дурку. Я пробыл там три дня, в итоге это стало мне вторым домом: употребляя неделю, две, месяц, три месяца, а потом — туда еду.

Однажды прохожий, у которого я спросил прикурить, поинтересовался, плохо ли мне. Дал денег и визитку. Мне тогда очень хотелось умереть, но был страх умереть в одиночестве или где-то под забором. С близкими связь была разорвана. Когда я приходил, они всегда были злыми. Я понимаю сегодня, что они смотрели на меня с сожалением, но тогда мне хотелось видеть, что это ненависть. В один прекрасный день, когда я сказал, что уезжаю из дома, я увидел, что они улыбались. Казалось, что это они виноваты, что я пью.

Я перестал с ними видеться. Мне хотелось одиночества. Мне хотелось пить. Я говорил собутыльникам, что дома меня не понимают, что с начальством тоже всё плохо. Хотел, чтобы меня выслушали.

Мы долго употребляли в разобранном доме, где осталась жилая квартира, было комфортно. После очередного запоя я ехал в больницу, но каждый раз, когда готовился к выписке, уже искал деньги на дорогу и алкоголь. Это была традиция — после больницы иду и покупаю бутылку. Врачи-наркологи спрашивали: «Ты не устал?» Я устал? Я работаю! У меня такое утешение себя было. Я уже принимал, что я алкаш, но не принимал проблемы. Думал, что всё решу самостоятельно, но та же кодировка не помогала, меня хватало максимум на 7 месяцев.

Знакомые, когда просил денег, давали мне еду. Сын не хотел меня видеть. Я решил, что поеду на детоксикацию. Всю ночь не мог уснуть. Но оказалось, что меня вносят в черный список, что я здесь в последний раз. Как будто Боженька меня вел в тот день, хотел показать, что у меня не осталось ничего.

Я пошел на реабилитацию: некуда было идти. Сделал всё возможное, чтобы избавиться от того, что мне мешало: злость, какие-то домыслы о людях, выдуманные проблемы, вранье, сам в итоге начинал в это верить и пил. Реабилитация дала осознание, что самостоятельно мне не справиться. И когда мне помогли, было страшно встретиться с соупотребителями.

Я все рекомендации старался делать, работал над собой вместе со спонсором — это человек, который также зависим и уже прошел программу в 12 шагов. К родителям я идти боялся, но, когда пришел, поставил границы — не напоминайте о прошлом. И это было чудо: за неделю поменялись отношения с родителями. Когда они дали мне 100 рублей, чтобы я сходил в магазин, я понял, что есть доверие! Раньше я просто брал деньги и не возвращался. Сын тоже не сразу меня принял, даже папой не называл. В итоге я спросил его про обиды, и он всё высказал, начиная с маленького возраста, когда ему было 3 годика. Для меня было удивительно, как ребенок всё помнит и как много в себе держал. И когда мы с ним приехали с дачи, было чудо, что он назвал меня папой и сказал: «Папа, а когда у тебя будет выходной? Мне охота побыть с тобой».

Я очень благодарен этой программе, благодарен Богу, что он привел меня именно к этой жизни. Я благодарен даже своему употреблению. Я хотел умереть, но не умирал. Значит, я для чего-то нужен. Сейчас я смотрю — сколько шансов у меня было остаться трезвым. Первый срок не получилось, на тебе второй — подумай, на третий... Я отсидел пять лет, так Боженька отгораживал меня от каких-то ситуаций.

Программа работает: надо себя тормознуть, принять свою ошибку. Что мне надо было в отношениях? Пожрать, поспать и крышу над головой. Ни любви, ни честности. Отношения были построены на какой-то корысти: у тебя есть квартира, я буду там жить. Чувства были заморожены. Любовь — просто слово. И чувствовать я стал только на реабилитации.

Когда у меня был день рождения, я не знал, что ребятам в нашей группе купить на стол. И когда я зашел в палату и увидел у себя на столе два торта, я заревел. Я сейчас смотрю на мир по-другому, без злобы и ненависти. Мне приятно приходить домой, когда открывается дверь и тебя встречают радостные, счастливые лица, а не как раньше.

Мне спонсор сказал: «Ты должен ежедневно делать 12-й шаг — нести весть другим страдающим алкоголикам». Ты начинаешь делиться опытом, их начинает заинтересовывать, спрашивают номер телефона. Те, с кем пил, рассказали, что почти никого из моих соупотребов не осталось в живых. За один год все умерли.

Я хочу сказать всем, кто страдает от алкоголя и наркотиков, что есть шанс исправить свою жизнь и идти к лучшему. Я не употребляю четыре года, но для меня это чудо. Я благодарю Бога, что он дал мне понимание, повел по такому пути. Мне радостно, что я вышел на улицу, что я проснулся с утра живой и трезвый. Сейчас мне нравится то, что не нравилось раньше. Меня встречают соупотребы, говорят: «Мы думали, ты умер или в тюрьме. Не пьешь? В секте, что ли?» А я отвечаю: «Какая разница, где я, в секте или нет. Зато я трезвый и не пью».

«Я замерзала в сугробе в минус 30»

Алкоголизм приносит проблемы не только алкоголику, но и его близким. Так считает Дарья. Из-за проблем с выпивкой она развелась с мужем, она хуже заботилась о единственном сыне, портились отношения с мамой. Всё это в прошлом — больше Дарья не пьет.

— Я трезва 11 лет, а впервые попробовала алкоголь в 19. Сразу испытала чувство очень сильной эйфории, потому что я была закомплексованная, скромная, застенчивая. Было чувство, что все комплексы от меня ушли, и алкоголь стал другом. Почти сразу заметила, что пью ненормально, всегда хотелось добавить. Был период, когда я могла себя контролировать, но лет через 10 начались сильные запои. В какой-то момент меня охватило чувство отстраненности от этого мира, отчуждения от людей. Оказывается, это один из симптомов алкоголизма. Я не понимала, что жила в каких-то иллюзиях, претензиях.

Алкоголизм прогрессировал. Могла опоздать за сыном в садик, потому что выпивали. Состояния внутренние ухудшались. Наступил момент, когда ребенку шел шестой год, а я была настолько в своем состоянии зацикленности на себе и внутренней боли, что даже любимый сын не спасал. Разошлась с мужем. Личные обстоятельства очень влияют, зависимость стала сильнее. После развода я почувствовала себя совершенно одиноко, переехала жить к маме, скинула на нее заботу о ребенке.

На работе, как могла, держалась первое время, хотя потом и там стала пить. Меня терпели, прощали, пытались помочь. В 33 года я была состоявшимся алкоголиком. 15 лет были запои. Работа нужна была, чтобы заработать на выпивку.

Несправедливость этого мира настолько остро ощущалась, всё время какая-то нехватка любви, обиды на маму. Когда мне было 17, умер папа, для меня это был конец света, заменить его мне никто не мог. Мама осталась с тремя детьми, ей было сложно, но я тогда не понимала, у меня были претензии, что она меня не любит. Потом, когда стала взрослой, были такие же претензии к мужу. Всё время ощущалась нехватка любви, заботы, внимания. Я всё хотела для себя, но никогда не задумывалась: а что я несу в этот мир? Я не могла проявить любовь, потому что не умела.

Я пробовала многие способы — спирали, кодировки, но мне не помогало. Я очень благодарна врачам, но заменить наше мышление не в их силах. Я живу в унынии, тоске, депрессии, заставить меня увидеть мир по-другому — сложная задача. Ни счастья, ни радости. Пустота. Не видела смысла в своем существовании. Пыталась вернуться в любимую профессию, но мешало спиртное. Мне хотелось покончить с собой, но я не могла решиться. В глубине души надеялась, что есть выход.

Я уходила из дома. Потом у меня появился мужчина, у которого я жила. Он помогал мне, потому что запои прогрессировали.

Последний запой был самый страшный. Я не пила, потому что уже было нечего. Был страшный тремор, судороги. Я не могла спать. На третий день у меня начались галлюцинации. Открою глаза — зверушки прыгают по окнам. Закрою глаза — вообще страшные картинки, какой-то бред. Впервые в жизни я взмолилась, верила в Бога, но какого-то далекого, космического: «Господи, помоги мне, забери меня отсюда, я уже не могу так жить».

Удивительно, но галлюцинации прошли без медикаментозного вмешательства. Мама прочитала в газете об анонимных алкоголиках, и я пришла на свою первую группу. Так началось мое выздоровление.

Для меня группа стала путеводителем по жизни. Многие внутренние вопросы были решены там. У меня появилась любовь к этому миру. Какое-то уважение к себе. Я поняла, что я больной человек и теперь беру ответственность за свою жизнь. У меня мышление алкоголика, которое всё время приводит к негативу. Проблема, оказывается, во мне самой, никто не виноват, что я родилась с такой болезнью. Но я могу, применяя эту программу, жить достаточно свободно, комфортно. Алкоголь перестал для меня существовать. Он мне не нужен, потому что жизнь и так хороша, наполнена, интересна. Я поняла, что нужно помогать таким же страдающим, как и я, которые умирают, не зная того, что есть выход.

Я приехала с реабилитационного центра вся окрыленная, просто упала на колени перед мамой. Она сказала, что всё равно меня любит. Если раньше она не позволяла обнять ее, а тут мы сидели вместе рядышком, это было здорово. И потом наши отношения вышли на другой уровень. Я просила прощения как могла.

Потом я жила целый год с мамой, когда она заболела серьезно, заботилась. Она умерла у меня на руках. Это сильная потеря. Так было больно, что потеряла столько лет, не было единства с мамой, потому что ближе никого нет.

На встречах с анонимными алкоголиками я поняла, что очень эгоистична, зациклена на себе, у меня много претензий к другим людям, я долго держу в себе злобу, обиду, недоверие, отстраненность. Дальнейшие шаги помогают учиться жить в трезвости. Потому что я, как алкоголичка, не умею жить. Мне нужна помощь наставника, много литературы.

Сегодня у нас с сыном уже хорошие отношения, мы отмечаем вместе праздники, но я всё еще чувствую вину. Когда он был маленький, я работала, он пришел ко мне и сказал, что ему нужны ботинки. Я ответила, что не могу купить. У него была истерика. И когда он вырос, на день рождения я ему сказала: «Давай я куплю ботинки?» Он ответил, что сам уже может себе купить. И всё же есть доверие. Он оставляет мне своего ребенка, это тоже дорогого стоит.

Алкоголизм разрушает не только алкоголиков, но и его близких. Не сомневаюсь, что если снова выпью, то уйду обязательно в запой. И я этого не хочу. Это чудо, что я осталась жива. Мы избранные — те, кто дожили до исправления. Люди, которые даже не понимают, что они алкоголики, убивают других, попадают в тюрьму, в аварии, умирают. Боль убивает нас.

Тоже чудо, что подобрали, помогли дойти. Для чего-то я осталась жива и стараюсь делиться опытом выздоровления с другими.

Раньше боялась к зеркалу подойти, потому что выглядела, как 70-летняя старуха. С меня кожа шмотками слезала, жуткое зрелище. Отечное одутловатое лицо, трясущиеся руки. Тремор долго сохранялся. Судороги, когда ты лежишь в постели и не можешь повернуться. Плюс к этому чувство вины, отчаяния, что ты опять нажралась. Очень коварна эта болезнь — «я же чуть-чуть выпью» в бане с подругами или на дне рождения или в Новый год. Мы, алкоголики, обречены умирать, потому что не умеем жить. Поэтому мне нужна программа 12 шагов, мне нужны алкоголики, которым я могу помогать. Сегодня мне хочется жить, радоваться и делиться этим с другими.