«Загадала желание на Новый год»: северянке вернули мобилизованного мужа-айтишника прямо из зоны СВО

Ивана Соколова из Мирного мобилизовали одним из первых, когда еще не было четких инструкций для IT-специалистов. Для Ивана выбили бронь уже после того, как он оказался в учебке. В октябре северянина отправили в зону спецоперации, и с каждым днем надежд на то, что он скоро вернется домой, оставалось всё меньше. И вот в канун Нового года чудо всё-таки произошло: спустя ровно три месяца Иван снова оказался рядом с семьей.

Мужчина стал первым мобилизованным из Архангельской области, которого «вытащили» с передовой. «Путевку» домой он получил благодаря ежедневным стараниям своей супруги Дарьи и действиям военкомата Архангельской области. Дарья честно рассказала 29.RU, через что ей пришлось пройти в этой нелегкой борьбе за возвращение мужа.

Ивану 34 года, он работает связистом на распределительной базе «Газпром трансгаз Ухта». Мужчина проходил срочную службу в Подмосковье, его военно-учетная специальность — стрелок. Иван Соколов попал во вторую группу мобилизованных северян. 22 сентября он получил повестку в военкомат, через два дня его увезли в Архангельск, а вечером 26-го — в Санкт-Петербург.

Со своей женой Дарьей северянин вместе 10 лет, они воспитывают 6-летнего сына Максима.

Как говорит Дарья, она до последнего думала, что мужа оставят дома.

— У него, по идее, должна была быть изначально бронь, а ему приходит повестка, — для меня это было очень неожиданно. Потом, когда уже выяснилось, где он работает, сказали, что его, скорее всего, не заберут, и я думала, что этот вопрос решится, — вспоминает северянка.

Когда Ивана всё же мобилизовали, для его жены это стало настоящим ударом.

— У тебя отрывают самое дорогое... Мне это просто не описать, — со слезами на глазах говорит Дарья. — Он у меня один-единственный, у нас любимый сын, мы давно задумываемся о втором ребенке, живем душа в душу.

Дарья добавила, что мыслей уклониться от призыва по частичной мобилизации у ее супруга не было.

— Он у меня очень ответственный и сознательный человек. Скрываться и бегать — это вообще не позиция нашей семьи.

С сыном, как признается северянка, пришлось быть не до конца честной и сказать ему, что отец уехал в командировку. Мальчику пришлось тяжело: Иван проводил с ним больше времени, так как Дарья работает сутками.

— Он поначалу очень много плакал, плохо засыпал, ночью просыпался в истериках, потому что я работаю очень много и папа в основном дома находился, папа отвозит его в садик, вечером его забирает.

Они без меня могут, а я без него — нет. Моей маме пришлось приезжать аж с Краснодара, чтобы помогать мне здесь, потому что я работу свою бросить не могла.

Еще до решения призывной комиссии северяне решили на всякий случай купить всё необходимое в дорогу (как оказалось, не зря). На сборы они потратили около 30 тысяч рублей. Дарья рассказала, что они приобрели дома, а что супругу выдали уже в учебке: сначала он проходил обучение и боевое слаживание в поселке Каменка, затем в Приветнинском.

— Мы надеялись, но к худшему готовились и сразу пошли закупаться по полной, — говорит Дарья. — Они вообще первыми у нас уходили из города. На тот момент было указано, чтобы был с собой, грубо говоря, паек на сутки и мыльно-рыльное. Потом уже в военкоматах появились списки того, что требуется. Я через своих знакомых узнавала, что людям там нужно: например, тактические перчатки, те же самые коврики, пленка и так далее. Понятно, что с медикаментами огромные проблемы: аптечек понакупали, жгуты и всё остальное.

— Их действительно обеспечивали, но уже на том этапе, когда они поступили в подчинение академии, когда они приехали в Каменку и их распределили по взводам. Их обеспечили вещами первой необходимости, военным имуществом: формой, нательным бельем, профильным, теми же противогазами, котелками. А остальное — хорошо, что было свое, плюс у нас еще молодцы наша администрация, наши горожане, сразу же занялись вопросом гуманитарной помощи. И они еще, находясь на территории академии, смогли получить те же самые коврики, сапоги, носки, перчатки, что в дальнейшем очень пригодилось.

Минцифры опубликовал список специалистов IT-сферы, которые имеют право на отсрочку от мобилизации, 26 сентября, то есть, когда Иван Соколов был уже в учебке. Только после этого на портале Госуслуг для них появился специальный сервис для сбора сведений о таких работниках.

— Нормативно-правовая база не была подготовлена изначально к таким мероприятиям, — считает Дарья. — Если он 24-го ушел, то на Госуслугах, допустим, информация о том, какие документы нужно предоставлять для брони, появилась, дай бог, 27-го числа. И это они просто выложили перечень документов, а их ведь собрать еще надо — начальство его находится не у нас в городе и даже не у нас в области.

По словам нашей собеседницы, документы, подтверждающие бронь для ее супруга, были готовы 4 октября. Дарья сразу же отнесла их в военкомат города Мирный, но там, по ее словам, ей ничем помочь не смогли. Решение по мобилизации ее супруга приняла региональная призывная комиссия еще до приказа Минцифры.

— Комиссия состоялась, и на тот момент оснований для того, чтобы его не призывать, не было. Наш военкомат не может идти против их слова. Это сплошная бюрократия, которая заводит в тупики, — говорит девушка.

Дарья вспоминает, что куда только не обращалась, чтобы вернуть мужа домой: в Минобороны, военную прокуратуру, на различные горячие линии и даже в администрацию президента.

— Я ни на минуту не переставала думать и бороться за него, я как полоумная просто обзванивала все телефоны, все инстанции, кого могла. Я за всю жизнь такому количеству людей не объясняла какую-то ситуацию, не рассказывала о своей боли.

Всё сдвинулось с места, когда ситуацией Соколова занялся военный комиссариат Архангельской области. Как говорит Дарья, сотрудники военкомата передали документы по ее супругу в Североморск, на рассмотрение заместителю начальника Главного организационно-мобилизационного управления Генерального штаба Вооруженных Сил РФ.

— Он принял резолюцию о том, что действительно у него есть все основания и его нужно вернуть и зачислить в запас. Решение это было вынесено еще 23 октября. В дальнейшем военкомат собрал списки и организовал очередную мобилизационную комиссию, на которой тоже было принято решение в отношении определенных людей, что их нужно вернуть, — пояснила Дарья.

Но после принятых решений о предоставлении Ивану Соколову отсрочки он уже находился уже в зоне боевых действий. Его отправили в Луганск через Белгород. Эта новость шокировала его жену.

— Я была на работе, он мне звонит и говорит, что их всех сажают в автобус. Сказать, что я потеряла дар речи, ничего не сказать. Нервная система уже не выдерживала. Изначально люди, с которыми я связывалась в академии, обещали, что он никуда не поедет, раз по нему документы идут. Я прекрасно понимала, что оттуда людей очень тяжело достать. Всё, что до Белгорода, оно еще в юрисдикции находится в плане возможности передачи документов и решений каких-то вопросов. Всё, что находится за чертой — это глухое место.

О том, что ее муж пережил на передовой, Дарья предпочитает не вспоминать. «Там тяжело. И морально, и физически», — вздыхает она.

Наша собеседница также добавила, что уже в Луганске мобилизованным и другим участникам СВО приходили письма на фронт от школьников. Ивану написала девочка, которую зовут Даша.

— Вроде такой текст банальный, но у мужа сразу ассоциация возникла: меня-то тоже Даша зовут. Он как-то это очень трогательно и нежно воспринял, сохранил это письмо. На самом деле всё равно это спасает, вроде как мелочь, а приятно, тем более когда еще ассоциации такие возникают. Ребятам это было очень важно, очень нужно.

Дарья говорит, что в декабре документы, подтверждающие право на отсрочку, всё же удалось передать до командования, где служил ее муж.

— Слава богу, через, так скажем, третьих лиц мы вышли на людей, которые смогли передать бумаги и воспользовались этой возможностью: я позвонила в военкомат, их между собой свела, они отправили, и в кратчайшие сроки бумаги были рассмотрены.

Ивана Соколова уволили из воинской части 21 декабря, а 24-го он вернулся домой, в Мирный, ровно спустя три месяца, как уехал оттуда.

— На день рождения — оно у меня было 8 декабря — чуда не случилось, но Дедушка Мороз, слава богу, мне подарил подарок, — смеется Дарья.

Северянка признается, что сначала не верила в случившееся после всего пережитого. Возвращение Ивана стало неожиданностью и для всех остальных.

— У нас небольшой город, все знакомые смотрят на него, как на какого-то единорога. Никто не ожидал, что он вернется.

Эмоциональнее всех на то, что Иван Соколов наконец-то оказался дома, отреагировал его сын.

— Он вообще сразу в слезы бросился, — вспоминает Дарья. — Когда пришли вдвоем забирать с садика, он с этими криками бежит: меня мама с ПАПОЙ приехали забирать! Это дорогого стоит на самом деле, и очень нужно ценить, когда все дома, все здоровы и живы. Очень бы хотелось, чтобы в каждой семье было такое счастье.

Оглядываясь назад и вспоминая всё, через что ее семье пришлось пройти, Дарья через редакцию сайта 29.RU хочет обратиться ко всем близким мобилизованных.

— Всем хочется пожелать, чтобы не сдавались, не опускали руки, у кого есть возможность и имеет для того основание, право, и вообще, чтобы все вернулись в свои семьи живыми, здоровыми. Хочется, чтобы счастье было во всех домах!

Северянка также благодарит военкомат Архангельской области за помощь и поддержку на протяжении этих трех месяцев разлуки с мужем.

— Я вам честно скажу, очень мало людей было, которые хотели помочь, они оказались одними из немногих. Всю дорогу мы работали с ними, постоянно были на связи. Они были со мной до конца и искренне со мной радовались. Большое им спасибо! Это только кажется, что они могут решать людские судьбы, в любой момент написать бумажку. К сожалению, они сами очень ограничены и не могут так просто выносить решения, которые не аргументированы какими-то документами.

Ранее мы уже рассказывали, как другие северянки пытаются вернуть своих мобилизованных супругов. Прочитайте трогательную историю Веры Пестеревой: она осталась одна с тремя детьми. Также обратите внимание на наш текст о том, как северянка два месяца добивалась возвращения многодетного мужа — она рассказала, как у нее получилось.