«Никто денег не предложит»: как архангелогородка всколыхнула театральную жизнь на границе с Китаем

Семейные обстоятельства привели архангельскую актрису и радиоведущую Ирину Шайтанову на Дальний Восток. Проработав несколько лет в СМИ, она поняла, что пора вернуться «к корням» — в театр. В 90-х годах она служила в театре Панова, потом ушла на радио. И вот два года назад она решила всколыхнуть культурную жизнь Биробиджана, до сих пор существующего без драматического театра. Ирина создала театральную студию для школьников и студентов «Добрые люди». И борется за неё, как когда-то её наставник, режиссёр Виктор Панов, бился за Архангельский молодёжный театр.

Много неба, мало театра

На другой конец страны ведущая областного радио собралась в 2008 году вместе с мужем — практически как декабристка. Первое, что поразило Ирину Шайтанову на Дальнем Востоке, — сумасшедше красивое небо.

— Здесь огромное высокое голубое небо и очень много солнца. Конечно, после Архангельска это меня совершенно сводило с ума. Дальний Восток правда красивый. Вот такая удивительная особенность, — рассказывает она.

Сначала был Хабаровск, потом — Биробиджан. С работой везде везло: по словам Ирины, она была действительно интересной, и всё «генеральские должности». Она была шеф-редактором на радио и главным редактором, а потом и гендиректором медиахолдинга в Биробиджане.

— Вообще, Биробиджан — удивительный в этом отношении город, — замечает Ирина. — Хоть и небольшой, а СМИ на то время было столько, сколько, мне кажется, в полумиллионнике не бывает. В нашем холдинге было два телеканала и две радиостанции. Одна из них — «Европа Плюс», вторая — собственная 24-часовая. Потом ещё добавился муниципальный телеканал.

Работа с новостями в какой-то момент надоела, и Ирина ушла в пресс-службу Биробиджанской епархии, где открыла детскую телевизионную студию. Научилась писать заявки на гранты, за счёт них и закупили оборудование.

— Ещё лет 10 назад, может, чуть больше, меня бы спросили — где находится Биробиджан? Я что-нибудь про Туркмению подумала бы, — говорит архангелогородка. — Сегодня в Еврейской автономной области проживает где-то 0,1 титульной нации. Город и область небольшие, в непосредственной близости к китайской границе. Есть места, где на одном берегу Амура — ещё Российская Федерация, а на другом берегу — уже Китай. В Биробиджане много китайцев и вообще всего китайского. Но какой-то трагедии, которую обычно описывают: вот, Дальний Восток заполонили китайцы, особо не вижу. Хотя, может, я не вижу каких-то трагических сторон этого. Здесь есть и корейцы, и вообще разные диаспоры. Как-то умудряются все со всеми жить.

Спустя два года после переезда Ирина приехала навестить родной Архангельск. В глаза бросились новые торговые центры — впрочем, такие же в последнее время начали расти и в Биробиджане:

— Ещё очень много кафешек и ресторанов появляется. Вообще, эта культура очень в Архангельске развита: кофейни, где можно посидеть, поболтать. Когда я приехала в Биробиджан, мне очень этого не хватало. Но сейчас и он догоняет. Я очень скучала по Архангельску, и вот я приехала. Неожиданным образом мне показалось, что город не такой большой, как мне помнилось. И, может, после Дальнего Востока небо здесь как-то «на голове лежит». Но, мне кажется, смешно ругать родной город и говорить: «Вот он стал… А в наши-то времена». Мне при слове «Архангельск» щемит сердце. Я уехала отсюда в таком возрасте, когда настоящими новыми друзьями уже не обрастаешь. Я до бесконечности могу рассказывать о том, какие люди живут в Архангельске, о своих друзьях и знакомых — о том, какие они талантливые и удивительные.

В Биробиджане нет профессионального драматического театра — это открытие актрису и воспитанницу театра Панова Ирину Шайтанову шокировало. Есть областная филармония, театр кукол, народный театр — вот и всё небольшое культурное пространство.

— Ещё мне дико не хватает джаза. Как же я хочу такого джаза, который можно услышать в Архангельске, просто мама дорогая! — добавляет Ирина.

Петрович Дальневосточный

Дефицит культурной жизни привёл к тому, что Ирина Шайтанова решила открыть свой театр для школьников и студентов. С этой идеей больше двух лет назад пришла к директору Дома культуры, откуда позднее её студию выгнали. Но тогда руководство поддержало начинание архангелогородки:

— Мне кажется, я всему научилась в родном городе. Задумав свой театр, работаю со страхом и ужасом от своей собственной наглости. Я очень часто рассказываю о своем любимом худруке — о Викторе Петровиче Панове. Имя Петровича, мне кажется, знает у меня практически каждый студиец. Он у нас такой совершенно тотемный персонаж. Я цитатник Виктора Петровича, я до бесконечности могу говорить слова, которые врезаны в мой мозг. И я живу по этим же принципам.

В Архангельском молодёжном театре Ирина служила 14 лет. Вспоминает об этих годах с теплотой. Ведь там её научились ценить качественную музыку, литературу, хорошие фильмы.

— Я не могу сказать, что жалею, что ушла из театра. Я, наверное, стала таким разумным фаталистом. Для того, чтобы сейчас создать театр, мне надо было уйти, накопить какие-то знания, какой-то опыт душевный. Театр — это абсолютная инфекция, которая в тебе сидит и не выводится никакими антибиотиками. Вот поздравляла Петровича с днем рождения в мае, позвонила ему — он в ответ: «Давай, Шайтанова, возвращайся». И первая эмоция — рвануть! Но уже не смогу быть «под кем-то», уже есть своё, — считает северянка.

За «своё» она борется. Каждый раз, когда «Добрым людям» мешают спокойно творить, она обращается в СМИ. Когда театр остался без своего помещения, худрук написала депутатам Госдумы Оксане Пушкиной и Ирине Родниной. Они направили запрос губернатору Еврейской области. После этого студийцам выделили целый этаж в здании филармонии. В этом Биробиджанский молодёжный театр повторяет судьбу архангельского, уверена Ирина. А себя она называет «абсолютным Петровичем» — это проявляется в общении с властями и в подходе к театральному делу. После первой же серьёзной постановки — по пьесе Виктории Фроловой «Женское воспитание» — о студии заговорили в Биробиджане. Во втором театральном сезоне, который завершился 2 июня, «Добрый люди» выпустили три премьеры и провели четыре читки пьес. Сейчас студия существует на средства президентского гранта. В конце июня актёры выиграли новый грант от фонда Михаила Прохорова, попав в топ-лист из 16 театров. Недоброжелатели обвиняют театр в том, что он штампует спектакли. Ирина Шайтанова не согласна с этим: зрители просто не знают, как работают профессионалы, и привыкли, что культурные события случаются раз в год, а то и реже.

— По биробиджанским меркам мы вообще что-то такое невероятное совершаем — в городе, где зрительская аудитория практически отсутствуем. Да, приезжает антреприза, ходят на знакомые лица. Но это не театр. А хочется, чтобы люди смотрели театр настоящий, глубокий, заставляющий думать. Я привыкла иметь дело с профессиональным театром, и требования мои достаточно жёсткие. Ситуация в стране такая, что никто мне денег не предложит. Я вижу, как работает Николай Владимирович Коляда. Его театр тоже НКО. И как он пашет — это уму непостижимо, сколько спектаклей он играет по выходным. На меня здесь смотрят как на сумасшедшую. Я ребят заставляю на таком уровне играть не меньше четырёх-шести спектаклей в месяц. Я диктатор. Повторяю своим: «В театре демократии быть не может, театр — это жёсткая, ужасная диктатура». Мне нужны трудоголики — иначе у нас театра не будет. Я сама должна постоянно писать проекты, участвовать в конкурсах. Стыдно быть ленивым чмо. Поддержки я не ощущаю, и в общении со мной часто звучит такой рефрен: «Больно вы, девушка, умная». Я такая белая архангельская ворона. Хочется что-то такое удивительно после себя оставить, ну хотя бы добрую память.

Эти два года стали для Ирины Шайтановой каким-то театральным марафоном — практически без выходных. Ей хочется найти единомышленников в своём деле, но пока их нет. Но бросить всё она не может — это будет предательством по отношению к юным актёрам, которым она подарила мечту о подмостках.