Производство в колониях Поморья: сколько получают за труд осуждённые и на что идёт прибыль УФСИН

Все вы видели на Троицком проспекте корабль из дерева, который изготовили в одной из колоний региона. По области разбросаны производства разного профиля, где осужденные постигают профессию и трудятся в различных цехах. Под заказ там делают продукцию разной ценовой категории: от деревянных ложек за сотню рублей и до мобильных зданий за миллионы. Мы заглянули в колонию на Пирсах и узнали, как там всё устроено, какую продукцию и для кого делают, сколько зарабатывают трудящиеся и на что УФСИН тратит средства с продаж.

«Если что случится, тут можно выжить»

В колонии на Пирсах порядка 500 осужденных, на производственных объектах трудоустроены больше 350. Если человек получил необходимый профессиональный опыт еще на воле, его могут взять в цех сразу — без обучения. А если специальности нет, можно быть подсобным рабочим и при желании получить профессию прямо в колонии.

Колония эта примечательна тем, что полностью авторизована. Как говорят в УФСИН, «если что случится, тут можно выжить»: пекут хлеб, ведут хозяйство, даже дизельный генератор есть.

Наша прогулка по промышленной зоне ИК-1 началась с площадки, где стоят уже готовые для заказчика мобильные здания. Нам объясняют, что на территории расположены несколько цехов: механосборочный, деревообрабатывающий, цех товаров народного потребления (ТНП), а также мебельный и кузнечный.

Кузнечным делом тут заняты два-три человека. В мебельном цехе, если нет срочного и крупного заказа, справляются шесть. В швейном цехе заняты до 100 трудящихся.

— В Республике Коми я работал в мебельном цехе — по производству мягкой и корпусной мебели, — говорит нам 49-летний осужденный Алексей из бригады в мебельном цехе. — Я столяр-станочник пятого разряда. Здесь я человек новый, у меня будут свои предложения — я это дело хорошо знаю.

Среднемесячный заработок осужденного, отработавшего полный месяц и выполнившего норму выработки, составляет не менее 13 000 рублей. Интересуемся, входит ли в эту сумму процент от продаж изделий. Оказывается, это не предусмотрено законодательством.

За последний год УФСИН заработал порядка 1 000 000 000 рублей. Мы спросили, на что идут эти деньги.

— Все как на обычном предприятии, — ответили нам, — средства идут на покрытие расходов на производство и реализацию продукции, налоги. Полученная прибыль расходуется на содержание и развитие материально-технической базы, модернизацию и развитие производства и энергетического хозяйства, а также на создание рабочих мест для осужденных.

Колонии в регионе специализируются на разных отраслях. Всё зависит от того, где ИК расположена, насколько затратно и логистически выгодно доставлять туда материалы для работы.

— Раньше здесь специализировались на металлоизделиях, больше работали с лесом, — вспоминает замначальника колонии Андрей Молодняк. — Мы находимся в черте города, где нет леса. Его возят с Плесецка, Карпогор, но это все очень затратно, поэтому лес уходит на второй план. Пытаемся развивать швейку, а так в основном остается вагоностроение.

В былые годы таких выходило по 100 в месяц: в советские времена склады ломились от этой продукции.

— Сейчас на склад никто не работает — не то время. Всё делаем под заказчика, — комментирует Андрей Молодняк.

Новые 16 вагончиков «поедут» на «Севмаш» под помещения для рабочих. Внутри вся начинка из дерева, сделана изоляция и проведена электрика, вставлены пластиковые окна — их делают в соседней колонии.

Самый дорогой товар — порядка 7 миллионов рублей

Мобильные здания, которые мы первыми увидели в колонии, — это заказ для «Почты России». Такие строения — один из самых дорогих товаров. Спрашиваем, какой товар за последние годы был самым дорогим, — оказывается, это фельдшерско-акушерский пункт для Министерства здравоохранения области, который стоил порядка 7 миллионов рублей.

Рассматриваем, что за здания сделали для «Почты России». Они похожи на вагончики, оснащены столами, тумбочками для почтальона, которые сделаны в мебельном цехе.

В основном клиенты колонии — бюджетные организации региона: заказывают офисную мебель — типовые шкафы, столы, тумбочки.

Что-то напоминает ассортимент интернет-магазинов, только ценники в колонии куда демократичнее, чем у популярной сегодня «Икеи». Так что ИК вместо «Икеи» — такое импортозамещение предлагает региональный УФСИН. Но работают ли тут с частными заказами?

— Люди к нам приходят, пишут заявление, — отвечает Андрей Молодняк. — Мы всё рассчитываем, встречаемся с заказчиком и начинаем обговаривать детали. Бывает, что они предлагают что-то сделать, но по факту мы этого не можем, поэтому предлагаем свои варианты. Если штучный заказ, как правило, материалы люди сами привозят. Дизайном особенно мы не занимаемся, так как у нас серийное производство.

Бывает, что у осужденных появляются идеи сделать что-то творческое, даже если на это нет заказа. Такие эксклюзивы приберегают для ярмарок: так, в этом году на стенде УФСИН на Маргаритинской ярмарке наши корреспонденты заметили даже кольчугу.

Обычный же ходовой товар на выезде: скамейки, кадки для бань, дачные принадлежности, малые архитектурные формы, нарды и шахматы, да и любая другая сувенирка.

На территории колонии нам попался и совсем необычный экспонат — это мангал в виде подводной лодки, за корпус для которого взяли металлический баллон.

Обычно такое делают на заказ, но конкретно этот мангал пока служит образцом. На вопрос о том, чья идея, Андрей Молодняк говорит: «Есть у нас умные головы».

Для особенной мебели пока не хватает станков

Максимально, как говорит начальник цеха ТНП Роман Булатов, они могут выпустить около 600 изделий в месяц — больше не даст оборудование. Такова производительность сейчас — при новом форматно-раскроечном станке, который закупили два года назад по федеральной программе.

— До этого работали на старом станке, ему лет 20 было, — вспоминает Роман. — Он не мог пилить большие форматы, и производительность падала раз в 5, наверное. И раньше были другие стандарты: листы были по 2 метра, теперь должны быть 3 метра по стандарту.

Усовершенствовать производство хотелось бы и дальше, как говорит наш собеседник, продукция стала бы разнообразнее, привлекательнее. В планах — делать мебель с МДФ-фасадами.

— Станки бы появились, можно было бы красивую мебель делать. Для МДФ-фасадов, например, нужен вакуумный пресс, — комментирует начальник цеха ТНП.

Пока самое необычное, что делали работники участка, — кухни, шкафы-купе. Сейчас у них в работе заказ на 3 000 000 рублей на стандартную мебель из орехового массива для Бюро судмедэкспертизы. Роман Булатов отмечает, что материалы привозят под заказ — чаще из Северодвинска.

Смена в мебельном участке длится семь часов, за работу работники получают 13 тысяч в месяц — многие из этих денег гасят долги по искам. Обучение для работы в этом цехе ведется по 72-часовой программе. Опыт новоявленные распиловщики, станочники, облицовщики приобретают уже в работе. До завершения обучения к станкам их не допускают: без навыков можно стать только подмастерьем.

Рабочий день начинается с того, что осужденные получают наряд задания и карту раскроя, кто-то по нужным размерам выпиливает детали, другие занимаются облицовкой вручную или на станке, сверлят отверстия, собирают мебель и упаковывают — всё здесь.

— Производство у нас существует с 1970-х годов. Сначала занимались просто распиловкой, без всякой мебели. Потом, еще в советские времена, делали мебель на шурупах, а в 2000-м начали из ЛДСП — это именно в нашей колонии, — рассказывает Роман.

Обращаясь к дню сегодняшнему, он говорит, что заказов у них достаточно. Пандемия, например, никак не сбавила обороты, а в мае даже был всплеск: полностью «укомплектовали» мебелью трехэтажное здание УМВД, отправили тумбочки, шкафы, столы в детский лагерь в Онеге. В среднем в месяц сейчас выходит 120 изделий.