Ночной воспитатель — не равно педофил. Главред 29.RU рассуждает, куда делись «усатые няни» в образовании

В этой колонке Елена Ионайтис задается вопросом, может ли преподавательская сфера потерять мужчин как вид, когда они находятся под прицелом подозрений общества, запуганного новостями про педофилию и развращение детей в Сети. Она вспоминает старый добрый фильм про воспитателя, происходящее в котором на фоне скандала в Минобре региона кажется сегодня чем-то не возможным в реальности.

— В детстве мне нравился советский фильм «Усатый нянь», который сняли задолго до моего рождения. Добрая история про парня, что долго не мог выбрать себе профессию, мотался по жизни бездельником, а потом попал вдруг работать в детский садик — ночным дежурным. Это заметно изменило его: взяв на себя ответственность за малышей, он, сам еще ребенок в душе, наконец повзрослел. Воспитывая других, воспитал себя. Финал, если помните, такой трогательный, что едва сдержишь слезы: парень уходит в армию, и вся группа малышей как умеет, коряво, пишет ему туда письма.

Уже тогда, в 77 году, этот образ молодого мужчины-воспитателя был нетипичным. А сегодня, спустя почти полвека, стал почти фантастическим: ну какой парень пойдет в наши дни работать в детский сад?

Дело, конечно, и в зарплате. И в престиже профессии. Но не только поэтому не идут работать в садик (и в школы). Не идут, потому что работа мужчины с детьми — как с мальчиками, так и с девочками — это всё чаще… подозрительно как-то.

Мировые звезды одна за другой раскрывают подробности детского насилия многолетней давности. Что ни день, то новость про педофилию, в том числе в образовательных учреждениях. В том числе и в Архангельской области. Буквально на этой неделе мы подробно рассказали, как расследовали дело Юрия Гнедышева, которого обвиняют в интимной переписке с девочками по Сети. В этой истории много странного. Человек вроде бы должен соображать в компьютерных технологиях — учил информатике, интересовался гаджетами. И так свободно с профиля правительства Архангельской области развращал детей? Будто не понимал, что мог потерять не только служебное кресло, к которому долго шел как простой учитель, но и домашнее (если посадят, а вероятность остается).

Независимо от того, как всё сложится — останется экс-чиновник Гнедышев на свободе или нет, его неприятный опыт — повод для размышлений о собственной репутации для всех мужчин, которые работают с несовершеннолетними. Даже если в их головах ни разу не появлялись мерзкие мысли. Уже трудящиеся педагоги и потенциальные невольно задумываются: есть ли риск оказаться на скамье подсудимых по оговору? Как в таком случае себя вести? Что может казаться подозрительным в поведении учителя или воспитателя, даже если по факту нечего скрывать? Что может стать провокацией от детей-старшеклассников? И как из этого выбираться без последствий для репутации и просто, чего уж, остаться на свободе?

Давайте вспомним, почему Усатый нянь не хотел идти работать в садик. Конечно же, он не парился, что это станет поводом троллинга про педофилию от его дерзких друзей. И уж тем более не думал, что могут быть реальные риски таких обвинений. Усатый нянь не хотел идти работать в садик потому, что это было слишком мило для парня с репутацией хулигана. По фильму он даже врет друзьям, что его направили на работу в секретную лабораторию, связанную с космосом, и скрывает, что стал ночным дежурным в детском саду.

И попадает-то он туда по принуждению и отчасти с руки участкового — как тунеядец, для прохождения «курса перевоспитания путем общественно полезного труда».

Да, ночной воспитатель — не равно педофил, но можете вы представить, чтобы сегодня мужчину не с лучшей репутацией отправили на исправление в сад или школу работать с мелкими?

Конечно, я понимаю, что жанр советского кино предполагает наивность. Характеры упрощаются до односложных, а развязка всегда предсказуема — побеждает добро, но без труда и вклада общественности не победило бы. Все всегда понимали, что это просто кино, но много лет подряд сопереживали парню, смеялись, плакали. В наших реалиях «Усатый нянь» — это уже сказка. Мир становится параноидальным, и это коллективное опасение может лишить нас мужчин — профессионалов в сфере образования.

Учителя-мужчины — уже редкость, а воспитатели — и вовсе вымерший вид. При этом я до сих пор часто вспоминаю и с большим уважением отношусь к учителю математики из моей школы, который вел нам алгебру, геометрию, черчение и… музыку. Сам он, как Усатый нянь, играл на гитаре, пел. Иногда мы работали с чертежами и слушали диски — музыку, которую до сих пор добавляем в плей-листы уже в Сети.

Как и во всех сферах, кому-то быть учителем дано, а для кого-то это просто работа. Мужчина это или женщина — неважно, если в итоге человек становится ребенку старшим товарищем. Здоровое сближение ребенка и учителя, доверие и общие усилия на один результат — естественная часть образовательного процесса, но это становится опасным. Потому что так опошлено и запачкано, что современным «усатым няням» проще не пересекаться с детворой.