«Shaman`а спеть отказался». Сколько зарабатывают уличные музыканты Архангельска и почему это сложно

Любой житель Архангельска, если он регулярно появляется в центре, мог заметить, что в последнее время в городе стало больше уличных музыкантов. Основные их дислокации — набережная и Чумбаровка, условия для выступлений — свободное время и хорошая погода. Среди них есть и музыканты с многолетним опытом, и подростки с гитарами, и, например, пенсионерка с баяном. Одни поют песни под акустику, а другие играют или поют, включая «минусовку» — фонограмму с другими партиями.

Мы поговорили с четырьмя музыкантами, которых регулярно можно услышать на улицах Архангельска. У каждого — свой репертуар, свой стиль исполнения и свои интересы в музыке. Они рассказали, как выбирают место для выступлений, случаются ли конфликты с горожанами, а также — сколько денег удается выручить.

Владимир — играет на гитаре и поет песни российских исполнителей.

— Я играю очень давно. Изначально это было просто увлечение — еще со школьной поры была мечта научиться играть на гитаре. А на улице я играю, наверное, последние 10 лет. На набережную я выходил еще в составе клуба авторской песни «Вертикаль» — я выходец из этого клуба. Также у меня есть напарник, который играет партии соло-гитары. Бывало, мы выступали вдвоем. И сейчас иногда собираемся, но в последнее время всё реже.

Те песни, которые ты исполняешь, по-любому должны нравиться тебе самому. Какой смысл играть то, что тебе не по душе? Репертуар подбирался много лет: есть бардовская песня, есть старый русский рок… Конечно, какие-то из авторов сейчас стали иноагентами. Но я считаю, что песни ни в чем не виноваты: песня ушла в народ и живет сама по себе. Просто есть хорошие песни и плохие.

При выборе репертуара я ориентируюсь в том числе и на людей. Слушатели спрашивают песни — какие-то у меня есть в репертуаре, а каких-то нет. У меня их много, и я всё время учусь, стараюсь добавлять новые. Играю, например, и «Сансару» Басты, хотя рэп — это вообще не мое.

Похвалы от людей гораздо больше — в основном люди благодарят, говорят: «Спасибо за то, что вы делаете». Но бывают нюансы, когда подходят пьяные неадекватные люди: «Сыграй «Гражданскую Оборону»!» Я говорю: «Я не играю «Гражданскую Оборону»». Но это бывает в принципе очень редко. Когда играешь песни под гитару, у тебя должен быть настрой, поэтому я даже с пьяными стараюсь не конфликтовать до последнего. Как только ответишь на агрессию, сразу же меняется энергетика. И после — он уже ушел, а ты просто не можешь играть. Искры начинают лететь вместо песен!

Выбор места — это как карта ляжет. Я выхожу из подъезда и не знаю, где я сяду сегодня. Если чувствую сильный ветер, то понимаю, что на набережной меня будет сквозить, и еду на Чумбаровку. Но музыкантов нынче появилось больше, чем было раньше. На днях прихожу к телефонной будке на Чумбаровке, а через одну скамейку сидит неизвестный мне парнишка и поет с гитарой, без подзвучки. Я понимаю, что если включу комбик, то я его просто перекрою. Тогда я ухожу подальше, к универмагу, чтобы они меня не слышал. Есть неписаное правило: если место занято, музыкант уходит, отодвигается дальше. Конфликтов с другими музыкантами у меня не было. Вы же понимаете, что место не куплено, никак не обозначено.

В Москве есть проект «Музыка в метро» — я подался на прослушивание, проходил кастинги и два сезона уже играю в Москве. Съезжу, две-три недели поиграю, потом обратно домой. Там нам просто говорят: «Мы не запрещаем вам ничего петь. Но будьте внимательны, под свою ответственность, потому что люди могут неадекватно отреагировать». Но у меня был только один момент: когда я исполнял песню Розенбаума, подбегает какой-то дедуля и начинает что-то кричать по поводу евреев и всего остального.

Если играть на улице, то между Москвой и Архангельском в принципе различия нет. Я также играл в Крыму, Судаке, Геленджике, Анапе, Феодосии, Питере… Люди не отличаются ничем, но в южных городах они более раскованные. Заиграешь «Короля и Шута» — начинают скакать, прыгать. Бывало, играешь, а вокруг тебя 50 человек скачут, веселятся. А в метро встречается много мигрантов, восточных людей. Но и им тоже не чуждо прекрасное! Казахи, таджики, узбеки подходят, говорят: «Замечательно, очень нам нравится». Даже африканцы подходят, бросают деньги, им нравятся русские песни.

Михаил Никонов — играет инструментальные композиции на электрической соло-гитаре.

— Уличными поигрушками я начал заниматься, наверное, с лета 2018 года. Причина банальная — дополнительный заработок. Кроме этого, на сегодняшний день, помимо сольной инструментальной программы, принимаю участие в двух архангельских кавербэндах. Раньше были другие кавербэнды, еще раньше — рок-группы…

Желательно, чтобы места для выступлений были подальше от жилых домов, чтобы не мешать жильцам. Конечно, это не всегда получается, иногда некоторые места бывают заняты. И подальше от других музыкантов — опять же, чтобы не мешать коллегам и не создавать какофонию для слушателей. Поэтому места случаются разные.

Заработок уличного музыканта — это лотерея, думаю, ни для кого не секрет. Инструментальная гитарная музыка, в отличие от песен, — не самый популярный в народе жанр. Думаю, что это отражается на моих заработках. Максимальная сумма за одно выступление была где-то в районе 7 тысяч рублей, но там был щедрый донат от любителя творчества Эрика Клэптона.

Недовольство и критика случаются крайне редко. Гораздо чаще — что-то положительное: улыбка, аплодисменты, заинтересованные взгляды, поднятый вверх большой палец… Донаты, наконец.

Конкуренции между разными музыкантами я не чувствую. Я играю инструментал, а таких музыкантов на улице практически нет. Места делить мне ни с кем не приходилось. Если место, где я играл вчера, сегодня уже занято, то я иду искать другое место. Кто раньше встал — того и тапки!

Владимир Миров — играет каверы на российские и иностранные песни, в одиночку или с группой.

— Мы стали играть на улице где-то примерно четыре года назад. Но первый мой выезд был в Москву — я поехал на Никольскую улицу, поиграл там. И так какое-то время ездил в столицу, раза два в месяц бывало. А потом решил попробовать поиграть уже непосредственно в Архангельске.

Моя музыкальная студия находится как раз рядом с Северным морским музеем. Поэтому нам достаточно удобно приносить и устанавливать аппаратуру. Мы договорились с Евгением [Тенетовым], директором музея, что мы будем играть возле них. И вот уже три года делаем это — стараемся играть каждый летний вечер, когда хорошая погода. У нас несколько мест вокруг музея, мы постоянно меняем место дислокации. Сначала играем ближе к бюстам героев Арктики, потом переходим ближе ко входу, а потом — ближе к лестнице и лодкам. На одном месте надоедает: мы же долго играем, по пять-шесть часов.

В основном выступаю я. А группа — это все, кто свободен, кого я приглашаю поиграть. Я исполнитель и гитарист, но и на барабанах тоже играю. Если я приглашаю человека, который играет на гитаре, то сам пересаживаюсь за ударные. Количество зрителей зависит от погодных условий, от городских мероприятий, которые проходят рядом. В будни на набережной обычно немного людей, а в выходные и праздники, конечно, их много собирается.

Когда я иду на улицу играть, я меньше всего думаю о заработке, а больше — о том, как доставить удовольствие людям, дать им послушать живую музыку, акустический концерт. А если им это понравится, тогда они готовы нас отблагодарить, и мы рады этому. За одно выступление можно заработать от 300 рублей и выше — я не считал, честно говоря, не помню. Но что-то получается заработать, да.

Лично мне никто никогда не говорил, что наша музыка ему не нравится. Бывают другие персонажи: иногда подходят и требуют спеть ту или иную композицию, песню. А у нас ее может просто не быть в репертуаре. Может даже произойти небольшой конфликт. Но постепенно человек успокаивается — понимает, что нужно просто попросить другую песню для исполнения.

Алексей Ефимовский — вокалист, поет иностранные и российские песни под «минусовку»:

— Путь музыканта — очень долгий, тернистый и не гладкий. Когда я учился в школе, сверстники слушали одну музыку, а я стал приобщаться к рок-культуре. Потом у меня появилась группа, мы выступали, я играл на басу и пел. Плюс я еще и консерваторию закончил — это тоже оставило отпечаток на моем сознании. У меня есть музыкальное образование, я скрипач, работаю в Поморской филармонии. А выступления на улице — это мое второе «я», другой способ самовыражения своих мыслей и эмоций.

В Архангельске была группа Eternal Sky. Это было интересное время, я играл там 10 лет, мы записали два альбома. Но потом группа начала надоедать, потому что понимаешь, что всё это идет в никуда. Хотелось бы что-то заработать, плюс в коллективе тебе всё равно говорят, как правильно ты должен петь. И я решил, что буду себя выражать так, как я хочу. Вначале я работал без аппарата, просто под гитару. Потом я понял, что для того, чтобы звучать на всю улицу, нужно больше голоса. Поэтому пять лет назад я зашел в «М-Видео» и купил себе колонку с микрофоном.

Когда в филармонии заканчивается концертный сезон, у меня начинается отпуск. В мае я выхожу на улицу и могу выступать там примерно до начала октября. В среднем я играю 2–2,5 часа, потому что и сам не железный, и репертуар сложный, вывозить его не просто. Если повезет — можешь на этом немного заработать. Но это, на самом деле, дело случая. Ты можешь заработать за два часа тысячу рублей, а можешь и пять тысяч.

Но у меня есть и другая цель — заставить людей слушать нормальную музыку. Я считаю, что это правильный путь, и стараюсь не прогибаться под современность. Я исполняю песни Queen, Scorpions, «Ария» иногда проскакивает, местами «ДДТ», «Кино», Гэри Мур. Иногда бывает что-то менее популярное, но красивое — например Ингви Мальмстина. Или есть музыка из старых голивудских фильмов. Например, мне очень нравится фильм «Кровавый спорт» с Ван Дамом — там есть очень крутые баллады. Это репертуар, который, как я вижу, на набережной никто не исполняет.

Недавно меня просили Shaman`а исполнить, песню «Я русский», но я отказался, потому что для меня это фальшивый патриотизм, не совсем искренний, на мой взгляд. Искренность в артисте всегда ощущается, когда его слушаешь. Главное — не лгать самому себе. Дело даже не в музыкальном стиле: и Майкл Джексон, и Фредди Меркьюри искренне выражали то, что они делали. И я тоже стараюсь отдать слушателям свою энергию.

Нет какого-то конкретного места, где бы я постоянно стоял, так как уличных музыкантов в Архангельске достаточно. Стараюсь, чтобы место выступления находилось подальше от жилых домов. Очень хорошо выступать у «Пур-Наволока», но там я, честно говоря, один раз нарушил закон: выступал уже после 23 часов. Мне об этом сказали в очень неприятной форме, человек был подшофе. А бывают люди и опасные — могут взять и просто выкинуть твою аппаратуру. Такое было один раз, причем закон был на моей стороне, еще было не поздно. Но они взяли и выбросили колонку с набережной вниз, на песок. С ней ничего не случилось, но было очень неприятно.

А хороших реакций бывает достаточно. Люди подходят, благодарят, просят что-то спеть. Люди постарше с уважением относятся, даже бабушки-старушки, кстати. Периодически хвалят туристы из других городов — кто-то из них приехал в Архангельск по работе, кто-то — отдыхать, и им это в диковинку. Причем некоторые думают, что мой голос записан, а я просто рот открываю. Люди же привыкли, что на улице все поют под гитару — определенный стереотип в голове сформировался. Если ты играешь на гитаре, то ты крутой чувак, а тут они, такое ощущение, не могут выйти из зоны комфорта и понять, что происходит.

Этим летом под Архангельском прошел рок-фестиваль «29 FEST». Мы показывали, как на нем выступили группы Jane Air и «Заточка». А еще пообщались с лидером группы «Кирпичи» Васей Васиным о том, легко ли быть в музыке ироничным, когда в мире всё больше копится напряжения.

Другие недавние выступления в городе: Дмитрий Маликов — на Красной пристани, проект «Симфоническое «Кино»» — в Драмтеатре, Ваня Дмитриенко — в «Норд Экспо».