«Зима кончается, переправа только появилась»: как живут на Кего — острове у центра Архангельска

Кего, наверное, самый «туристический» остров Архангельска. Сюда любят приезжать летом жители материка, чтобы позагорать на песчаной косе и просто погулять: несколько минут на теплоходе — и ты уже за городом, среди полей и небольших деревень. Зимой гостей у острова меньше, а в этом году еще и возникли проблемы с переправой — пешеходная открылась по здешним меркам довольно поздно, 22 января, до последнего времени не было и автомобильной. Рассказываем и показываем, как живет остров в холода и с какими сложностями сталкиваются его обитатели.

Пешеходный путь на Кегостров начинается с набережной — в него переходит улица Свободы. С одной стороны, это название кажется символичным: с реки открывается широкий простор, сплошное белое безмолвие. С другой, в названии сквозит ирония — жители острова очень зависят от теплоходов, буксиров и переправ. Как и на других островах, на Кего почти нет работы — приходится ежедневно путешествовать по реке.

Вначале и в конце переправы установлены деревянные мосточки с перилами: если лед возле берега начнет таять, то лужи можно обходить по верху. Затем вдоль тропинки тянутся деревянные столбы с фонарями. Формально, переправа работает круглосуточно — это написано и на одном из указателей. Но на самом деле ее могут периодически перекрывать для прохода судов. Для этого посередине реки есть русло, на которое кладут доски.

— Сейчас уже не часто здесь хожу, редко, — рассказывает нам пенсионер, спешащий мимо. — А раньше, на работу, было дело — каждый день бегал. И утром, и вечером. Пока нет переправы — на буксирах ездим. Я в этом году поехал, а буксир застрял во льдах. Хорошо, что сзади шел еще один, нас на него пересадили.

Подобные теплые зимы, из-за которой не могут наморозить переправы, были и в недавнем прошлом. Кегостровцы помнят их как раз из-за сложностей при пересечении реки.

— Несколько лет назад было: в конце января мы пешком по реке пошли, а в конце марта уже снова на буксире поехали, — вспоминает один из них. — А был год, когда на ноябрьские праздники ледоход был здесь — всё вначале заморозило, а потом снова растаяло.

Рядом с местом прохода судов стоит будка, в которой дежурят работники переправы. Тут же нам встречается пенсионер, который точно также следил за проходом по льду, когда был моложе. Он вспоминает, что раньше здесь работали втроем — сутки через трое. Сейчас условия изменились — приходится выходить сутки через двое.

— Когда я здесь дежурил, у нас будка утонула, — вспоминает он один случай. — Но мы успели выскочить. До утра продежурили без нее — хорошо, что на улице тепло было. Крыша из воды торчала. Стали ее разбирать, печки изнутри вытащили, разное имущество — она стала потихоньку всплывать. Но затем пришлось новую строить. Всяко бывало!

Как и другие жители архангельских островов, кегостровцы надеются на еще одну переправу, уже транспортную — это автозимник Цигломень-Вознесенье. Через него обычно удается привезти то, что летом доставить гораздо сложнее — стройматериалы, бытовую технику и многое другое. По этому же пути до них обычно добираются мусоровозы (но не в эту зиму).

Сейчас автозимник заработал, но за несколько дней до этого жителей расстроило, когда по руслу реки прошел буксир.

— Зимы в этот раз не было нормальной, тяжелые машины по автозимнику не ездили, — комментирует водитель, привозящий к переправе кегостровцев. — Мусор у нас летом на пароме вывозили, а зимой — через Цигломень. А сейчас не вывозят.

— Уже дороги начали налаживать через Цигломень, — подтверждает жительница острова Наталья. — Так вот ночью протащили буксир опять. Даже не считаются с людьми! А нам же надо возить на остров доски, вещи, продукты на лето. Зимой надо возить всё! И вот каждый год эта проблема. Только недавно был мороз, людей обнадежило. И опять буксиры!

Наталья тоже вспоминает о случаях в недавнем прошлом, из-за которых по Северной Двине было невозможно пройти.

— Лет 10 назад даже в январе еще ходили буксиры, — говорит она. — Бывало, что ноябрь морозный стоял, и, может и неофициально, но народ уже ездил по реке. А в этом-то году лед тонкий. Зима уже кончается, а дорога только появилась. Обычно в феврале–марте уже хорошая дорога. Не знаю, как в этом году сложится.

На Кего нет работы, но зарабатывать местным жителям надо, поэтому здесь есть свои таксисты. Буквально за 100 рублей вас могут домчать от переправы до нужной точки на острове на легковом автомобиле.

Дорога пролегает мимо пляжа, который зимой заметен снегом. Отсюда она идет вглубь острова, мимо тех мест, где осенью выкапывали грунт и перевозили его с помощью баржи на Хабарку и Бревенник для рекультивации свалок. Тогда местным жителям очень не нравилось, что местное поле превратили в карьер. Что будет с этим местом весной, можно легко представить — осенью здесь было много замёрзшей грязи.

Вблизи домов хорошо видна проблема вывоза мусора: каждая контейнерная площадка, которая нам встречается, переполнена отходами. Видно, что их старательно укладывали в большие пакеты, но часть всё равно рассыпана вокруг.

— Птицы и собаки разрывают, — объясняет нам проходящая мимо женщина. — На острове какое-то место для складирования хотели сделать, я не знаю, почему не сделали. Обычно мусоровозы подъезжали зимой по автозимнику из Цигломени. Конечно, у нас тут раздельный сбор мусора: часть сжигаем в печке, пищевые отходы отправляем в компост, остается только пластик и прочее. На помойках было еще страшнее, но недавно приезжала бригада и прибралась.

Кего — один из самых больших островов Северной Двины. Местные жители говорят, что, если смотреть на него с неба, то по форме он похож на сердце, поэтому его и считают сердцем этой реки. Правда, со временем оно становится всё меньше и меньше — остров постепенно размывается водой во время весенних разливов. Это, собственно, отображено в его названии: карельское слово «кег» буквально означает «подверженный разрушению».

Не смотря на близость острова к центру города, жизнь здесь совсем не городская. На Кего расположено несколько деревень, и условия тут вполне деревенские — с огородами, картофельными полями, ремонтами домов своими силами и так далее. Ситуация на каждой территории разная:

— Мы ходим за водой на колонку, — рассказывает нам одна из жительниц. — Именно в нашем месте нет хорошей воды — у меня скважина есть, но вода там не питьевая.

Среди частных домиков стоят полуразрушенные здания: среди них постройки, относившиеся к местному аэропорту, а также пустующее бывшее правление колхоза. Местные жители давно хотят, чтобы в этой кирпичной трехэтажке разместили культурный центр.

— Наконец-то его Приморский район выкупил, — объясняет Наталья. — Мы много лет боролись за то, чтобы сделать здесь какое-то культурное учреждение. Людям негде встречаться, клуб пенсионеров, например, делает это в общественной бане — там и в теннис играют, и многое другое. Молодежи тоже негде собираться.

Несмотря на проблемы, люди здесь находят и позитив. По их словам, не все на Кегострове так плохо.

— Как приезжает пресса — сразу же начинают на всё жаловаться, — добавляет Наталья. — Но есть и хорошее! Например, на острове великолепное медицинское обслуживание. Со мной был один инцидент: сделали мне операцию, а через неделю я пахала на своем участке и зрение стало пропадать — признак прединсультного состояния. Меня муж отвел на станцию скорой помощи, они мне сделали всё, что можно — и капельницу, и кардиограмму, сахар в крови проверили и увезли в Первую городскую больницу. Я очень благодарна — не дадут умереть, если что.

А еще здесь хвалят местную рыбалку:

— Знакомая с мужем тоже здесь купили дом. Муж моряк вообще, любит рыбалку — каждый день бегает на рыбалку, щук ловит. Всю осень бегал. Потом даже этот тюлень туда приплыл — мешал ему там рыбу ловить.

Еще одна черта острова — стоящие пустыми деревянные дома. Часть из них сходит со свай и требует серьезного ремонта. Иногда жители Архангельска покупают их в качестве дачи, но многие здания просто стоят и разрушаются.

— У меня здесь свой дом, я в 2006 году его приобрела, — рассказывает Наталья Кузьмина. — У меня квартира в Архангельске, но здесь я провожу большую часть времени. Я на него пашу, работаю всё время: то поднять надо, то окна сделать, то крышу. Дом всё время требует внимания. Всё лето, осень, весну я здесь. В марте, думаю, уже тут буду жить.

— Шикарные дома, их бы отреставрировать — жить можно, — говорит другой житель Кего. — Но все мечтают уехать. Многие, многие… Вот молодежь здесь есть, у них дом чуть съехал со свай, они ждут расселения и хотят уехать в город. Но их можно понять — каждый день через реку перебираться — это проблема. В основном дома как дачи используются летом. Летом же сюда чуть ли не до 20 тысяч людей прибывает.

По словам кегостровцев, ситуации с домами бывают разные: часто они принадлежали чьим-то умершим родителям и завещаны детям, но те не спешат заниматься ими. В итоге дома остаются без хозяина и пропадают. Но и купить их бывает очень сложно — местные бабушки не спешат их продавать, выгадывая лучшие условия.

Впрочем, как и в любой деревне, к новым людям здесь относятся с подозрением — Наталья Кузьмина говорит, кто ее даже спустя почти 20 лет тоже воспринимают как приезжую.

— Местные жители и туристов не очень воспринимают, — добавляет она. — Мы-то живем в глубине, они редко доходят до нас. А здесь часто бродят туристы, и те, кто приезжает отдыхать на косу. Может быть, если под твоим окном постоянно бродят люди, это не всем нравится. В общем, к туризму не все относятся положительно.

— Слыхали, у нас тут была творческая молодежь, в коровнике выставку-то делали? Тут какая внутренняя борьба шла: кто на защиту встал, кто против. А я считаю, что мы, старшее поколение должны смотреть, чем занимается наша молодёжь. Надо вступать в разговор, смотреть, что они нам выложили… А такие гадкие были комментарии! Но что-то положительное же там было, не только минусы. Ребята выразили свои чувства, показали, что видят.

Кстати, туристам — особенно тем, кто приезжает издалека — очень нравится Кегостров. Наталья вспоминает, что сюда приезжали гости не только из российских регионов, но и с острова Мальта, из Исландии, Дании и Норвегии.

— Все они были без ума от острова. Говорили, что здесь нужно сделать экологически чистое место, чтобы было поменьше транспорта… Вообще, все зачастили в Архангельск, в Поморье: здесь свобода, и культура вся здесь. Известные деятели народного творчества, народного искусства из той же Москвы, например, не выходят из наших музеев. Потому что здесь кладезь культур.

Наталья говорит, что сюда регулярно приезжают и те, кто уехал жить в другие города. Люди помнят про Кего и при любой возможности возвращаются отдохнуть на родину.

— Дети сюда рвутся! — приводит она пример. — У меня и у моих друзей внуки живут не здесь, но они очень любят приезжать на Кегостров. У меня внука девятилетнего сейчас хотят повезти на отдых в Эмираты. А он говорит, что не хочет. Ему здесь нравится, он готов тут жить. Они ведь заперты в этом огромном городе — что это за жизнь? Работа, дом, больше ничего не видят. А здесь — свобода!

Из-за слишком тонкого льда на архангельские острова не могут добраться мусоровозы. Из-за этого на Кего и Хабарке уже два месяца копятся отходы на контейнерных площадках. Проблему усугубляет то, что осенью власти города не оборудовали пункты временного накопления. Глава Архангельска при этом винит управляющие компании.

Читайте в нашем репортаже, как зимуют жители острова Хабарка. Также мы подробнее показывали, как здесь выглядит путь по льду.

Еще мы писали о том, как живут люди на Бревеннике. Там, кстати, работает сразу две ледовые переправы.