«Что мы потеряли»: личное мнение путешественника по Русскому Северу о «феномене Нёноксы»

«Феномен Нёноксы» сильно повлияет на местную промышленность, сельское хозяйство и туризм. Мы начинаем лишаться уже привычных нам вещей и региональных брендов. Даже если пугалки многих СМИ только домыслы и кликбейт, то молчание региональных и федеральных властей прочно вбивает в головы людей тревожные мысли. И в регионе, и по стране, и за её пределами.

Сомневаюсь, что с тем же рвением будут покупать беломорскую селедку, навагу, камбалу.

Неслучайно для плавания закрыли Двинской залив Белого моря. Или возьмем знаменитую печень трески.

Хоть значительная часть этих консервов делается в море Баренцевом, но доказать это покупателю будет весьма сложно.

Самый тяжкий удар, наверно, ждет АОВК — водорослевый комбинат.

Добыча водорослей ведется в Белом море, у Соловков и у Жижгина. А куда разнесет течениями гептил и радиоактивные изотопы — никому не понятно.

Такая же история и с нашим мармеладом, который делается на агар-агаре из беломорских водорослей.

Туристы начали массово отказываться от поездок на Белое море, хотя это и безопасно, я думаю, если не пить воду из моря.

Спад турпотока — это всё-таки последствия бездарного регионального Министерства культуры, которое за столько времени не выпустило ни одного релиза на эту тему.

И пока официальной информации нет, для местных сходить в лес — подышать воздухом, набрать грибов и ягод, — тоже приключение.