«Куска черепа нет»: участник СВО хочет забрать маленькую дочь у бывшей жены — девочке пробили голову

Молодой военный из Архангельской области Даниил Ильин только вернулся с СВО, как его двухлетняя дочка попала в реанимацию. Она осталась наедине с новым парнем матери, и случилось ужасное — девочку бросили с такой силой, что врачам потребовалось вскрывать ее череп, чтобы удалить гематому. Ребенок разозлил сожителя мамы тем, что не переставал плакать. В случившемся разбирается Следственный комитет, а между родителями идет борьба за то, с кем останется малышка. Отец девочки не исключает, что ситуация может повториться. По его мнению, бывшую жену нужно лишить родительских прав. Однако есть нюансы.

Даниил и его экс-супруга были вместе пять лет. Ему 22, она на год младше. Оба из Новодвинска и оба учились в одном техникуме.

После рождения дочери Даниил бросил учебу. Сначала молодой отец работал грузчиком, а потом его призвали на срочную службу. Уже в армии он решил стать контрактником: какое-то время служил в Архангельске, затем уехал на самый Север.

— Я всячески старался заработать, чтобы обеспечить первоначальное будущее своей семье. Служил по контракту в Архангельске, в Талагах. Потом решил уйти на Новую Землю, так как заработок там больше. Да и условия были лучше, — рассказывает наш собеседник.

Даниил хотел, чтобы семья перебралась к нему в Арктику. Но жена, по его словам, была против, что и спровоцировало разрыв:

— Мы развелись, прожив в браке год. Она не захотела ехать со мной на остров и сказала, что ей будет не хватать любви, внимания, заботы, ласки. О том, что она подала на развод, я сначала не знал. Мне позвонили [из суда], известили об этом.

На Новой Земле военному предложили поехать на Украину. Он, недолго думая, согласился.

— Надо было и деньги зарабатывать для ребенка. Также родителям помочь с квартирой, с ремонтом. Для меня в приоритете было помочь людям, которые меня окружают, — объясняет северянин.

При разводе, по словам Даниила, они с женой договорились, что он продолжит общаться с дочкой. Но вскоре отношения между бывшими супругами стали более напряженными:

— Как только я уехал на СВО, она меня везде заблокировала, во всех социальных сетях, заблокировала бабушку и дедушку с моей стороны. Я не мог увидеть ни фотографии, ни ребенка, ничего.

Даниил пробыл в зоне спецоперации год. В конце мая он вернулся домой, чтобы получить направление на лечение и наконец увидеть дочь. Но бывшая жена на связь не выходила. В итоге он застал ее на улице в компании друзей, дочки рядом не было.

— Я вижу ее в компании с алкоголем. На мой вопрос, где ребенок, ее подруга меня шлет на три буквы. А она сказала: «Забудь, что у тебя когда-то была дочь», — вспоминает военный.

Через несколько дней Даниил Ильин узнает, что дочка попала в реанимацию детской областной больницы с серьезными травмами. Там он увидел жуткую картину:

— Даже я не ожидал такого, сколько я видел на СВО, приехав сюда. Это разница колоссальная просто — там взрослые мужики, а тут свое, родное, ты видел, как оно маленькое росло до годика...

У малышки обнаружили закрытую черепно-мозговую травму и ушиб головного мозга тяжелой степени (копия медицинского заключения за подписью главврача больницы имеется в распоряжении редакции. — Прим. ред.).

Девочку прооперировали: врачи провели трепанацию черепа и удалили острую субдуральную гематому. В ходе лечения также выявились сопутствующие заболевания.

— Перелом [ноги], анемия, судороги, пневмония двусторонняя и ушибы мягких тканей груди, и вся в синячках, — рассказывает отец. — Она поступила с белковой недостаточностью, с истощением. У ребенка задержка речевого развития. Она толком не разговаривает. У нас фразы «мама», «папа», «бабушка», «дедушка» — всё. Не может на горшок сходить, ложку не держит. То есть ребенком не занимались.

По словам Даниила, сначала мать девочки скрывала, что именно произошло. Однако в больнице подтвердили факт жестокого обращения с ребенком.

Следственный комитет возбудил уголовное дело. Обвиняемый — 22-летний новодвинец, который ранее был судим за кражу.

Всё произошло 24 мая. По версии следствия, мать девочки ушла в магазин и оставила ее дома с сожителем:

— Обвиняемый на почве личных неприязненных отношений к 2-летней дочери сожительницы, которая громко плакала, держа ее на руках, встряхнул девочку и бросил от себя. При падении ребенок ударился головой об угол шкафа. Девочка получила травмы, которые расцениваются как тяжкий вред здоровью, и находится на стационарном лечении в больнице.

Обвиняемого заключили под стражу. В суде уточнили, что он освободился из исправительного центра в январе, официального места работы не имеет, по месту жительства характеризуется отрицательно.

— Первые показания у него были о том, что он ее случайно уронил, но когда ему доказали, что так уронить нельзя, то он признался, — утверждает отец пострадавшей девочки.

Даниил добавил, что знаком с этим человеком:

— Мы учились в техникуме. В одно время поступали: он на мебельщика, а я на мастера общественных работ. Какое-то время общались, но что он ушел со второго курса, что я. Я пошел работать, куда он — я не в курсе. Я бы не подумал тогда, что он готов ударить ребенка, драк малейших он избегал. Видимо, его переклинило, может, поверил в то, что это никак не вскроется.

Что касается матери, то на данный момент она находится в статусе свидетеля. В Следственном комитете редакции уточнили, что в ходе расследования уголовного дела будет дана правовая оценка ее действиям, в том числе ее проверят на надлежащее исполнение своих обязанностей.

Даниил считает, что после случившегося бывшую жену необходимо лишить родительских прав:

— Ребенок на протяжении четырех месяцев длительное время оставался с ним один на один. А он посторонний человек, никак к ребенку не относится. Она всё видела, наблюдала и покрывала его.

Какое-то время, с разрешения опеки, в больнице с девочкой находилась ее мать, но Даниил Ильин собрал необходимые документы, чтобы это разрешение отозвать (документ имеется в распоряжении редакции. — Прим. ред.) и лечь к ребенку вместо нее. До этого, по его словам, к нему относились в больнице с настороженностью:

— Бывшая жена начала всем утверждать, что я ушел после рождения ребенка. Многие мамочки об этом говорили. И с врачом получилось так, что мы немножко недопоняли друг друга. Она не стала интересоваться, так оно или нет, и начала ко мне предвзято относиться. Я ругался, признаюсь честно. Я не понимаю, что у меня с ребенком, и мне не говорят. Потом всё наладилось. То есть от меня ничего не скрывают, мне всё предоставляют, мы не ругаемся, ничего.

Малышка всё еще находится под наблюдением врачей. Со слов ее папы, она до сих пор напугана:

— Мы боимся помыть попу, у нас истерики прям навзрыд. Она просто начинает плакать, трястись. Боимся ремня. Я когда только приехал, из штанов в шорты ремень хотел переставить. Ремень достаю, она прячет глаза, закрывает и пытается в угол забраться.

Даниил добавил, что положительная динамика всё же есть, и дочка, несмотря на все диагнозы, постепенно восстанавливается:

— У нас шрамчики заживают на голове, пролежни заживают. Ребенок активизировался: с ней можно полноценно поиграть, то есть она бегает, прыгает, мы можем мячик покидать. Мы пытаемся выучить новые звуки, слова.

Впереди у двухлетней северянки реабилитация. Также ей необходимо установить титановые пластины для коррекции поврежденных фрагментов черепа.

— У нас не хватает куска черепа, надо будет ставить пластины, потому что без них ходить опасно: открытый мозг, если вдруг что… Нам придется после того, как нас выпишут, либо вставать в очередь, либо ехать платно, в Питер, — говорит Даниил.

Даниил Ильин боится, что после выписки из больницы ее дочка отправится обратно к матери, и ее здоровье снова окажется под угрозой. Он собирается сделать всё возможное, чтобы не допустить этого:

— Я хочу оградить ребенка от дальнейших противоправных действий против нее. Где гарантия того, что она [мать] не запросит через опеку, чтобы ребенок опять с ней жил? Где гарантия того, что не появится новый ухажер и это не повторится, и он, грубо говоря, уже добьет ребенка? Вот что меня пугает.

Северянин обратился в опеку, чтобы решить вопрос, с кем будет жить его дочь. Там ответили, что ему необходимо направить иск об определении места жительства ребенка с ним. Это может стать основанием для того, чтобы не передавать девочку матери, еще до решения суда.

Опытный адвокат, директор КА «Федерация Права» Дмитрий Дерен подтвердил 29.RU, что орган опеки вправе забрать ребенка у матери при наличии угрозы жизни и здоровью.

— Непосредственно только суд может принимать решение о лишении либо ограничении родительских прав. Однако можно сразу заявить ходатайство о том, чтобы до вынесения решения девочку оставили с отцом. Если опека посчитает, что там, где ребенок проживал, была какая-то угроза, он может передать его другому родителю.

Юрист также назвал основные критерии, по которым суд может лишить родительских прав:

— Если родители уклоняются от выполнения своих обязанностей — не воспитывают и не содержат ребенка, не забирают ребенка из больницы без уважительной причины, злоупотребляют родительскими правами, например, склоняют детей к употреблению алкоголя, попрошайничеству, воровству и проституции, а также жестоко обращаются с ребенком, используют физическое или психическое насилие.

Даниил Ильин собирается судиться. Он уже перевелся обратно в войсковую часть Архангельска. В дальнейших планах — уволиться со службы и перейти на гражданскую работу, чтобы чаще видеться с дочкой.

Мы попытались связаться с бывшей женой Даниила Ильина, но ее телефон оказался недоступен. Мы также съездили на два адреса — по месту прописки девушки и к дому, где она проживала вместе с обвиняемым. Никто не открыл.

Нам удалось поговорить с матерью новодвинки, которая сейчас живет в Воронежской области. Она ответила, что знает о ситуации, которая произошла с ее внучкой, только со слов дочери.

— Я, к сожалению, его [сожителя] даже в глаза не видела. Не знаю, кто он такой, но, по словам Ани (имя изменено. — Прим. ред.), он вполне адекватный человек. Не знаю, что у них там могло произойти, но я не думаю, что он мог ударить ребенка, — считает женщина. — Маленький ребенок. Случиться может всё, что угодно.

Они ко мне приезжали на две недели в гости на Новый год. Ребенок шустрый. То есть на одном месте не сидит. Кто ее знает? Может, запнулась, может, упала, может, еще что-то. Они оставили ее, по словам Ани, на пять минут без присмотра. Ну, всякое бывает, понимаете, но чтобы ребенка кто-то пальцем трогал, я вот этого даже... Ну, прикрикнуть там, по попке легонько, это не возбраняется. Но чтобы вот так вот избивать ребенка, я не скажу, что Аня на это способна.

— У нее какие-то проблемы финансовые были, что она не всегда могла сдать деньги в садик на какие-то мероприятия. Но ребенок был под присмотром. Она еще учится, как-то совмещает всё, старается ради ребенка. Ну, молодая девочка, но всё равно за ребенком она смотрит. То, что у нее была ножка сломана, — она обращалась к врачам, сделали рентген, сказали, что просто вывих. В больнице оказалось, что у нее перелом. Ребенок маленький, понимаете сами? Она шустрая очень.

По мнению родственницы малышки, с матерью ей будет лучше, чем с отцом:

— Я думаю, что ребенку будет лучше всё равно с мамой. И я всегда на подхвате, могу помочь. Я никогда ни в чем ей не отказывала. Хочешь — приезжай, живи у меня. Тут, в принципе, то же самое, такой же город. Но я думаю, что с папой ей будет некомфортно. Я бы не хотела, чтобы ребенок остался с ним.