«Плачут только домашние мальчики»: история мобилизованного, которого вернули домой после первого марш-броска

В сентябре уфимца Дмитрия (имя изменено. — Прим. ред.) мобилизовали, а уже через пару недель вернули домой. Он рассказал нашим коллегам из UFA1.RU, как проходили учения, с какими проблемами он столкнулся и почему он оказался дома, так и не побывав в зоне спецоперации.

Дмитрию 41 год. 27 сентября его мобилизовали и отправили в Саратов, где он проходил боевое слаживание. По его словам, повестка пришла ему на работу. Дмитрий трудится в группе быстрого реагирования водителем, ранее служил в ракетных войсках стратегического назначения.

— Многих, кто работает с оружием, первым делом забирали. Начальник сказал: «Возьми паспорт, военник, в военкомате что-то хотят», — говорит он.

По словам Дмитрия, мобилизованных разместили в пионерском лагере «Дубки», где их делили на подразделения.

— Нас сделали девятой ротой третьего батальона. Офицеры появились только дня через четыре. Мы были предоставлены сами себе, но у нас были старшие, — говорит уфимец.

После мобилизованных отправили на стартовый полигон. Кто-то жил в палатках, но Дмитрию и его сослуживцам повезло. Он говорит, что командиры смогли выбить для роты нормальное помещение. В роте 120 солдат — 4 взвода по 30 человек. Дмитрия назначили водителем роты.

Четкого расписания и ночных стрельб, по словам уфимца, у него не было. Мобилизованный считает, что это потому, что их отправили первыми, но заверяет, что сейчас солдат готовят по полной программе.

Как говорит Дмитрий, у него была возможность вообще не идти на спецоперацию по состоянию здоровья: из-за лишнего веса и больного колена. Это дало о себе знать во время марш-броска.

— Когда был марш-бросок, я вышел объяснить командиру, что у меня, блин, вес 130 килограммов и колено побаливало. Ну куда мне на марш-бросок? Говорю, согласен на всё что угодно. Надо копать — копаем, надо стрелять — стреляем. А там как раз дожди, слякоть, грязь, — вспоминает мужчина.

Марш-бросок Дмитрий прошел всё равно. Как объяснил мобилизованный, это когда по грунтовым разбитым дорогам после дождя и КАМАЗов маршем идет колонна. Вокруг грязь и лужи, а на солдатах — тяжеленные сапоги, в которых надо преодолеть 10 километров.

— Походной колонной выдвигаемся на место дислокации. Потом ребята гранаты бросали, макеты, — говорит Дмитрий.

По его словам, после марш-броска колено разболелось еще сильнее. Он обратился за помощью на полигон. Командиры обеспокоились его состоянием и отправили обратно в Саратов, несмотря на протесты Дмитрия.

Ему повезло, в Саратове собрали около 8 врачей: терапевта, окулиста, хирурга и других докторов. Он прошел медкомиссию и получил заключение: ожирение 3-й степени. Дмитрий рассказывает, что мог получить категорию Д — полностью негоден к военной службе, но ему удалось уговорить врачей дать ему время сбросить вес и поправить здоровье, чтобы весной вернуться на спецоперацию. Дмитрий вернулся домой.

В Уфе его задачей было пройти военно-врачебную комиссию. Как говорит Дмитрий, врачи в обычной поликлинике ему помогали: пропускали без записи и помогали пройти обследования. До весны ему дали отсрочку. Пока он продолжает работать в группе быстрого реагирования.

— Перед отъездом я объяснял ситуацию. Я же хочу служить, а от меня пытаются избавиться, — говорит мобилизованный.

Как говорит Дмитрий, с учений на спецоперацию мужчин отправляли через неделю-полторы, максимум — через три.

По рассказам Дмитрия, с питанием и обмундированием на боевом слаживании всё было в порядке.

— Выдали, как положено, даже на меня, большого, всё нашли. С обмундированием проблем не было. Администрация старается поддерживать: генераторы, бензопилы [дает], — вспоминает он. — Там, в принципе, всё есть. Может, не в таких количествах, как хотелось бы, но голодным не ходишь. Помимо обычного питания, доставляют и гуманитарку.

По словам мобилизованного, на гуманитарную помощь скидываются их семьи. Как вспоминает уфимец, у одного из сослуживцев папа ездил в Москву, чтобы купить прицел ночного видения.

Дмитрий перед отправкой купил рюкзак на 80 литров, термобелье, налокотники, наколенники. Из дома взял спальники и пенки. Перед отправкой домой он всё оставил сослуживцам.

— Когда уезжал, ребятам это оставил. Им нужнее. Я еще куплю, а там неизвестно, дадут или нет, — объясняет он.

Дмитрий говорит, что при отправке на спецоперацию главное — взять голову, а «всё остальное можно достать на месте».

В любое время может пригодиться скотч — его нужно взять минимум 10 рулонов. Дмитрий уверяет, что это чуть ли не самая необходимая вещь:

— Полиэтилен можно найти везде. Скотчем можно сделать хоть шалаш, хоть веревку, хоть руки связать, от ветра защитить — да хоть что. Вещи нужно посушить — скотч перемотал и сделал веревку. И вместо гвоздей пойдет, из него всё можно сделать.

Мобилизованный уфимец говорит, что страшно перед отправкой ему не было:

— Мои дети мною гордились, что я пошел. А что страшно? Жить в окопах — это холод, грязь. Если бы не дети, жена бы со мной собралась и поехала. Супруга — это совсем другое. Детям — 12 и 10 лет. Они пока не осознают, а супруга осознаёт, что может случиться.

Весной Дмитрий надеется вновь уехать на СВО.

— У нас в подразделении было много не служивших. Просто сами захотели [пойти]. Там плачут в основном домашние компьютерные мальчики, — считает он.

Ранее мы рассказывали, что за время пребывания на учениях Дмитрию не выплатили зарплату. Почему так произошло и что с этим делать — читайте в нашем материале.

В канун Нового года из зоны СВО вернули жителя города Мирного, айтишника Ивана Соколова. Он стал первым мобилизованным из Архангельской области, которого «вытащили» с передовой. До этого в Архангельск из учебки вернулся многодетный отец Денис Полосаев. В обоих случаях за возвращение северян домой боролись их жены.