Наркомания, ВИЧ и гвозди в желудке: как и от чего в Архангельске лечат заключенных

«Где бы им еще провели такие обследования?» Так про своих пациентов говорят медики из Архангельска, которые лечат заключенных, — порой помогать и даже спасать жизнь приходится тем, кто долгое время пил, бродяжничал и был на грани гибели. Тут, на Левом берегу, за высокими заборами с колючей проволокой специалисты разных профилей повидали немало диагнозов и довольно странных ситуаций. Мы выяснили, в каких случаях койка в колонии сменяется на больничную. Это не только различные заболевания — всё чаще здесь оказываются те, кто нанес себе увечья, что осложняет и без того нелегкий труд врачей.

Территория областной больницы УФСИН окружена высоким забором с колючей проволокой сверху, а на входе встречает надпись: «Закон суров, но справедлив». Кажется, что за длинным коридором из решетчатых дверей, по которому проходим мы, — колония.

Но нет: внутри — реабилитационный центр для тех, кто на воле был зависим от наркотиков и алкоголя, хирургия, «инфекционка», которую, к слову, в ковидные времена пришлось серьезно переоборудовать, терапия, тубдиспансер, лаборатория.

Как объясняют заместители начальника больницы Татьяна Фокина и Виталий Панасюк, выступившие нашими проводниками, помощь здесь оказывают не только осужденным, но также подследственным и подозреваемым, находящимся на территории Архангельской области. Основной контингент — мужчины, так как женских колоний в регионе фактически нет. В УФСИН уточнили, что женщины, которые отбывают наказание, например, при колонии-поселении, а также те, кто еще находятся в СИЗО, обслуживаются в гражданских больницах.

В больнице работают 111 человек: это медики и средний и младший персонал. Врачей в коллективе около 40, большинство из которых имеют опыт работы в обычных гражданских больницах. Это, например, и терапевты, и хирурги, и стоматологи, и врач УЗИ — специалисты по всем основным направлениям. Есть и свои уролог, онколог, а также врач-цитолог.

— Мы ставим здесь предварительный диагноз, и обычно это 100% попадание, — говорит Татьяна Фокина.

Более узких специалистов в штате нет. Тех, кому требуются, к примеру, консультации нейрохирургов или кардиологов, направляют в больницы Архангельска, с которыми есть госконтракты. Так же делается, если осужденному или подследственному медики назначают пройти КТ или МРТ — у больницы своих аппаратов нет. Очевидно, на обследования вне больницы УФСИН заключенных возят под конвоем, а в самих учреждениях им обеспечивают изоляцию от других пациентов.

Татьяна Фокина уточняет, что если экстренная помощь нужна человеку, который отбывает наказание или ждет суда вдали от Архангельска, то его госпитализируют в ближайшую больницу. Там стабилизируют и уже потом везут в областную, если это необходимо. В некоторых случаях больного не повезут в больницу УФСИН, даже если он находится близко к ней.

— С инсультами, инфарктами по маршрутизации они едут в сосудистые центры областной клинической больницы, первой городской, не заезжая на нашу территорию.

— Теперь все сосудистые пациенты обследуются там, если инсульт исключили, то тогда уже направляют к нам. При инфаркте может быть проведено стентирование, после чего уже их везут к нам. У нас есть палата интенсивной терапии, есть анестезиологи, которые могут обеспечить круглосуточное наблюдение, — пояснила Татьяна Фокина.

Первым делом нам показывают реабилитационный центр. Здесь уже 10 лет избавляют заключенных от зависимостей разных видов, — спасти, првда, можно только тех, кто сам этого хочет. Путь реабилитации долог и непрост.

Таких центров по стране мало: кроме нашего региона есть еще в Красноярске. Клинический психолог и одна из основательниц центра Ольга Боговая объясняет, что здесь не предлагается медикаментозная помощь, заключенные слушают лекции, проходят тренинги, в свободные часы пишут дневники чувств.

— Это не детокс, они не приезжают сюда в состоянии острой абстиненции. Мы пытаемся работать над изменением личности, чтобы после выхода на свободу они могли жить и не употреблять. Работаем с их отрицанием собственной зависимости. В среднем около 200 человек прошло через центр. Мы работаем долго — курс занимает восемь месяцев. По итогам 2022 года где-то 40% остаются трезвыми в течение года после выхода. Мы считаем, это стойкая ремиссия. Этот процент сопоставим с результатами работы центров на свободе, где не такая яркая стигматизация личности, — пояснила Ольга.

После выхода из колонии подопечные центра ходят на группы анонимных алкоголиков или наркоманов.

Дальше покажем, как устроены другие отделения больницы, в фотографиях.

В терапевтическом отделении проводится УЗИ-диагностика, работает стоматолог и кабинет физиопроцедур.

Отметим, что на базе терапевтического отделения также открыто несколько паллиативных коек. Но тех, кто в них нуждается, чаще всего освобождают от наказания по болезни.

— Если заболевание входит в перечень тяжелых, то тогда действует спасительное для нас постановление правительства. Мы представляем документы на освобождение, но решение принимает суд. Как правило, это особый контингент — люди без определенного места жительства или с тяжелыми статьями, которых родственники не хотят забирать, поэтому мы пристраиваем их в хосписы, если это онкологические больные, в интернаты для психоневрологических больных. Процесс длительный, но в основном процедура налажена неплохо, суды идут навстречу, — пояснила Татьяна Фокина.

Инфекционное отделение после нескольких лет работы с ковидными больными вернулось на обычные рельсы. Сейчас пациенты с коронавирусом сюда не поступают.

Принято считать, что самая популярная болезнь среди заключенных — туберкулез. Но по словам наших собеседников, сейчас для тюрем в Поморье она стала менее актуальна. Тенденция к снижению заболеваемости прослеживается уже несколько лет: так, в 2018 году всего 40 пациентов проходили лечение в больнице УФСИН. Сейчас одномоментно их может быть не больше 10–15 человек. Такое снижение медики связывают с налаженной профилактикой. Правда, Татьяна Фокина говорит, что Минздрав предупреждает о вероятном скором подъеме заболеваемости:

— Возможно, это связано с ослаблением иммунитета в постковидное время, может, люди сами не обследовались своевременно. Но, думаю, лекарств хватит, персонала тоже.

Как выявляют палочку Коха у осужденных, мы вам наглядно показывали в отдельном фоторепортаже — бактериологическая лаборатория УФСИН работает за пределами областной больницы, она расположена в Соломбале.

Татьяна Фокина объясняет, что при туберкулезе лечение проходит в стенах больницы, несмотря на сложность заболевания, на выход по 54-му постановлению практически никто из пациентов рассчитывать не может.

— Если они принимают терапию, то туберкулез может быть вылечен. Хотя многим из них в этот момент важнее получить группу инвалидности, чтобы получать соответствующие социальные выплаты, — отмечает Татьяна Фокина.

Еще одно заболевание, которое распространено среди заключенных, — ВИЧ. Количество ВИЧ-инфицированных, говорят медики, становится меньше, но говорить об этом как о тенденции сложно, так как снижается и число осужденных в целом.

В топе среди заключенных сегодня все те же болезни, что и на воле: на первых местах сердечно-сосудистые заболевания и онкология. В УФСИН отмечают, что многие заболевания выявляются у заключенных впервые только здесь:

— Когда человек попадает в места лишения свободы, он сдает все анализы, то есть мы — своеобразный фильтр для диагностики заболеваний. Многие осужденные — пьющие или люди без определенного места жительства. Где бы им еще провели такие обследования?

Не могли не спросить врачей и о том, что они думают о случаях самоповреждения, о которых мы недавно писали. Часто ли такое случается? И как в такой довольно экстремальной ситуации оказывается помощь?

— В основном это делается с целью демонстративно-шантажного поведения. В случае если возникает какой-то конфликт в месте отбывания наказания и его не удается решить на местном уровне, осужденные прибегают к такому способу. Чаще всего для того, чтобы привлечь к себе внимание надзорных органов, органов правопорядка. У нас есть тенденция к гуманизации, но порой некоторые осужденные начинают злоупотреблять этим, доходит до абсурда, когда угрожают самоповреждениями, если им не разрешат курить прямо в камере. В последнее время такого стало больше, — комментирует заместитель начальника больницы Виталий Панасюк.

Чаще такие действия совершают осужденные с большой криминальной биографией и не первым сроком. В УФСИН считают, что влиять может и сезон, например, по осени риск подобных ситуаций обостряется, так как решаются нанести увечья, как правило, люди с неуравновешенной психикой.

— Для учреждения это, конечно, ЧП. Дежурная бригада сразу реагирует, скорая везет его сюда. Обычно с подобными случаями мы справляемся сами, в наших стенах. Это доставляет проблемы, так как требуются дополнительные траты, врачебные ресурсы. Они наносят вред своему здоровью и косвенно вредят другим осужденным, — объясняет Татьяна Фокина.

Медик уточняет, что в больнице серьезно сократился коечный фонд — его привели в соответствие с СанПиН. В цифрах изменения выглядят так: если раньше в хирургии было 60 коек — там стояли двухъярусные кровати, то теперь их осталось всего 15. Изменения, к слову, произошли во многом из-за жалоб самих осужденных, а также из-за сокращения контингента в целом: раньше за год больница принимала до 4000 человек, сейчас — 1200–1500.

Чаще, по словам наших собеседников, к ним привозят пациентов с гвоздями в ЖКТ. Оперативного вмешательства в этих случаях не требуется, но койка при этом занимается на долгий срок.

— Мы делаем им рентген, осмотры проводим, следим за анализами. Большой вред наносят кресты (это когда связывают проволоку в форме креста. — Прим. ред.), они там расправляются внутри и не могут самопроизвольно выйти. В этих случаях приходится оперировать из-за угрозы возникновения перфорации, перитонита.

— На моей памяти был один тяжелый случай: человека спасли, но после шести хирургических вмешательств у него развился спаечный процесс, пришлось резецировать часть кишечника, выхаживать — у его койки буквально дневали-ночевали наши реаниматологи. На втором месте у них самопорезы, это уже ближе к суицидальным попыткам. Но чаще всё же они четко рассчитывают то, что делают, — добавила Татьяна Фокина.

В УФСИН резюмируют, что, несмотря на довольно разный контингент, помочь они пытаются всем одинаково.

Обо всем важном и интересном мы рассказываем на наших площадках в соцсетях. Самое активное обсуждение местной и федеральной повестки, подробности, фото и видео — в нашем сообществе во «ВКонтакте», самые оперативные новости — в нашем канале в Telegram.