«Пограничники светят фонариком, а в багажнике толпа людей лежит»: журналист из России рассказал, как перебирался в США

Мы продолжаем рассказывать о россиянах, которые переехали на постоянное место жительства в другие страны. Корреспондент NGS24.RU Руслан Руденко пообщался с бывшим жителем Красноярска Денисом Стяжкиным, политическим активистом, блогером и журналистом, который уехал в США — в штат Калифорния. Денис рассказал, как добирался до Штатов (ему даже пришлось посидеть в тюрьме), что ему не нравится в новых реалиях и вернется ли он когда-нибудь в Россию.

— Многие люди, которые обычно куда-то переезжают, стараются планировать свой отъезд за полгода, за год, за полтора, за два. У тебя всё сложилось иначе?

— Да, в моем случае было давление со стороны полиции, поэтому пришлось уехать. Я продал машину, которая у меня была, и только поэтому я смог уехать, потому что появился базовый капитал. Собрал рюкзак — так и уехал.

— Каким был твой путь из Красноярска до США?

— Я купил билеты до Москвы, где у меня были знакомые активисты. Связался с ними, чтобы они на первое время приняли меня к себе. Там была квартира, где жило очень много людей. Сначала я жил там, хотел поскорее, разумеется, съехать. Познакомился в интернете с девчонкой. Мы с ней сняли уже на двоих квартиру спокойно.

— Каким был твой дальнейший путь после Москвы?

— Изначально я хотел уехать и дальше куда-то из Москвы. Но когда я приехал в Москву, я понял, что в столице я на фиг не нужен местным ментам, потому что тут меня никто не знает, тут своих активистов хватает. Решил остаться в Москве, перевелся в университет и окончил его. Помимо этого, на время уезжал в Германию работать.

— Сколько всего ты в Москве времени провел?

— С 2012-го до 2021-го. Почти 10 лет.

— Что было дальше?

— В 2021 году в Москве стали мощно прессовать журналистов, меня фактически на протяжении целого года судили, изымали технику за то, что я просто освещал мероприятия. Я понял, что надо уезжать. Моментально, буквально за неделю принял решение, собрал тайком вещи в рюкзак и улетел в Турцию. Сначала жил в Турции и думал, что делать дальше. Потом решил попробовать поехать в США, запросить политическое убежище. Были варианты либо в Грузии жить где-то, либо в Армении, работать фрилансером. Но в итоге решил поехать в США.

Я ехал через Мексику. Это был сложный путь. Меня изначально не хотели пускать даже через Европу транзитом. Немцы многих не пускают [транзитом]. Они думают, что летящие транзитом — это потенциальные иммигранты, которые останутся в Германии. В Европе перед посадкой в самолет до Германии я еле-еле отбился: махал пресс-картой, говорил, что журналист, что лечу в Мексику, где буду снимать фильм про последние дни жизни Льва Давидовича Троцкого и так далее. Еле-еле меня выпустили. А в Германии, когда вышел перед транзитом, там сразу подлетела служба безопасности и начала опрашивать меня буквально на выходе из самолета. Почему-то они думали, что я буду просить убежище. Я им говорю: «Да я жил в Германии два года! Я лечу в Мексику, мне надо в Мексику». Выпустили.

В Мексике также пришлось столкнуться с допросами. Когда прилетел, то начал рассказывать, что добрался сюда, чтобы снимать фильм. Мексиканцы многих разворачивают, потому что у них договоренность с США, так как многие люди через их страну ломятся в США и просят политическое убежище. Но там также удалось договориться, меня пропустили в Мексику.

Сначала жил в Мехико четыре дня, потом полетел в Тихуану. В Тихуане удачным образом нашел в чатах потенциальных эмигрантов, религиозную семью из Красноярска, которые бежали от преследования. Они уже купили машину, я заплатил им 800 долларов, чтобы проехать с ними до границы в багажнике. Так мы в ноябре 2021 года поехали на границу с США просить политического убежища.

На границе пришлось столкнуться с психологическим давлением, когда тебя останавливают, то сначала говорят: «Разворачивайся и уезжай». У некоторых сдают нервы, они разворачиваются и уезжают назад в Мексику. Но наш водитель ответил: «Нет, мне нужно политическое убежище». Разговаривал с сотрудниками на границе до талого, в итоге нас запустили. После пересечения границы сначала тебя садят в тюрьму. Кто-то может просидеть там и полгода даже. Мне повезло, я просидел два дня, и меня выпустили.

— Как вообще это выглядело? Ты ехал в багажнике, а когда машина доехала до границы, то пограничники открыли багажник — а там ты...

— В багажнике были я, супруга главы семьи и двое детей. Пограничники подходят, светят фонариком и видят, что там в багажнике целая толпа людей еще лежит.

— Тюрьма, в которую ты попал на два дня, — какой штат, какой город это были?

— В Сан-Диего, Калифорния. Это такая тюрьма на границе. Туда изначально всех кидают. Потом выборочно кого-то могут отправить в полноценную тюрьму в другом городе штата. В этом процессе всё, абсолютно всё наудачу, сотрудники не смотрят ни на твою информацию, с которой ты просишь убежище, ни на что-то другое. Они просто какую-то партию людей выпускают из тюрьмы на границе сразу, а какую-то партию отправляют в тюрьму полноценную. Мне повезло, что меня отпустили буквально спустя пару дней.

— Как прошли эти два дня?

— Там такие тяжелые условия: в помещении нет окон, тебе выдают только какой-то целлофановый мешок для сна и настил из фольги. Кроватей нет, есть только скамейки. Люди спят на полу. Три раза в день тебя выводят на завтрак, обед и ужин. Мне повезло, что в камере было всего 13 человек, были камеры и на 20 человек и более. В основном в моей камере русскоязычные только были.

Через два дня меня, наверное, самого первого из нашей камеры выпустили. Вызывают, идешь, откатываешь пальцы. Тогда еще были «ковидные отели», сейчас, думаю, их уже нет. Отправляют в «ковидный отель», где у тебя берут тест на коронавирус и где ты можешь сразу поставить себе вакцину. Потом тебя выпускают.

— Ты сказал, что в камере были в основном русскоязычные. Вас как-то именно по происхождению, по языку старались группировать?

— Нет, в некоторых камерах сидели, допустим, гаитяне, которые вообще ни на каком языке, наверное, не говорили. Просто орали, шумели. Нам повезло, что у нас были только граждане России. Был еще парень с Кавказа, который плохо на русском говорил.

— У тебя были с собой какие-нибудь устройства: телефон, компьютер, иные вещи, которые ты имел при себе при пересечении границы между Мексикой и США?

— При пересечении границы всё забирают. В камеру тебе только твои деньги отдают, всё остальное у тебя изымают. Когда мои два дня прошли, то мне сразу отдали всё, кроме моего заграничного паспорта, который остался у сотрудников пограничной службы.

— Два дня в заточении прошли, тебя выпускают в «ковидный отель», где ты вакцину ставишь, так как тогда еще бушует пандемия. Что ты делал дальше? Ведь нет ни дома, ни работы. Фактически начинаешь с нуля...

— У тебя должен быть поручитель в США. Это человек, который живет в Америке, например, гражданин США. Когда ты сидишь в тюрьме на границе, то ее сотрудники звонят твоему поручителю и спрашивают: «Вы знаете такого человека? Он едет к вам?» После чего тебя выпускают. Моим поручителем был член баптистской церкви из Сакраменто. Когда меня выпустили из «ковидного отеля», то мне купили билеты до штата и города, где жил мой поручитель. После того как он меня принял, я пошел вставать на учет у офицера миграционной службы, который вел мое дело о прошении политического убежища. В этих структурах ты должен периодически отмечаться, пока не пройдет твой суд.

— Как шел твой судебный процесс?

— Сначала я стоял на учете почти полтора года, отмечался. Каждому назначают свой срок, в который надо появляться там. Мне раз в год назначили. Поэтому я один раз отметился, и через год и три месяца после моего пересечения границы мне назначили уже суд. Был хороший адвокат, которого я попросил ускорить процесс, что он и сделал. Суд по получению политического убежища я выиграл.

Сам судебный процесс в чем-то был уникальным: ни прокурор, ни судья не задали мне ни одного вопроса. Мой случай, который рассматривался судом, по большей части просто состоял из ссылок на СМИ, в которых рассказывалось, где и когда меня задерживали, за что и как меня судили и так далее. Поэтому у судьи и прокурора ко мне не было никаких вопросов и суд предоставил мне политическое убежище.

— Пока ты ходишь отмечаешься, фоном идет этот судебный процесс, надо же жить как-то. Как ты искал работу и жилье?

— Я приехал в город Сакраменто, где гигантское русскоязычное сообщество. Там чуть ли не на каждом углу говорят на русском, в каждом магазине и так далее. Это такой увеличенный в объемах Брайтон-Бич фактически. Через социальные сети я обратился к местным, что срочно нужна помощь с поиском жилья: так мне помогли найти комнату, которую я начал снимать. Работу тоже очень быстро нашел. Мне повезло, что я нашел русскоязычную газету, которая искала монтажера видео. Из Сакраменто я почти сразу же переехал в Сан-Франциско, где и живу ныне.

— Чем ты еще занимаешься, помимо монтажа видео для местного СМИ?

— Я работаю над семейным видеоархивом. Я познакомился с одной богатой семьей, которая прилетела в США в 1981 году. Они на видео снимали всю свою жизнь, и у них скопился какой-то невообразимо большой архив видеокассет. Я эти видеокассеты оцифровываю и создаю семейные фильмы по их запросам: про маму, про детей, про внуков и так далее. Записываю это всё затем им на флешки и другие носители. Иногда членов этой семьи — они пожилые люди, которым по 70 с копейками лет уже — нужно помочь отвезти куда-то, хотя вообще-то у них уже есть свой водитель. Но чаще всего я сижу в специально оборудованном для меня рабочем месте в их доме, где занимаюсь оцифровкой их старых семейных видеоархивов.

— Часто для иммигрантов становится большим вопросом получение номера в системе социального страхования, без которого в США нельзя официально устроиться на работу. Как у тебя это было?

— Мой адвокат быстро выбил мне выдачу этого номера. Так я получил разрешение на работу, номер в системе соцстраха и другие документы. Благодаря этому я уже в первый же год жизни в США начал работать официально и платить налоги.

Но тут, опять же, всё зависит от удачи. Ведь кто-то не может получить годами разрешение на работу, из-за чего долго приходится работать в черную. На моей памяти были случаи, что кому-то удавалось быстрее меня легализоваться, когда буквально за полгода и суд удавалось выиграть по прошению политического убежища, и документы разрешающие для работы получить.

— Калифорния считается достаточно дорогим местом для жизни по американским меркам. Особенно по части недвижимости. Да и стоимость жизни некоторыми тоже считается там высокой. Сталкивался ли ты с чем-то таким?

— Конечно, Калифорния — это самый дорогой штат в США вообще. А Сан-Франциско, где я сейчас нахожусь, самый дорогой город в стране. Весь капитал, с которым я приехал, все эти деньги разлетелись просто моментально. Потому я и начал работать буквально с первых дней. Знакомые люди, которые продают квартиры перед переездом в США и думают, что на эти деньги поживут хотя бы год — за несколько месяцев у них тут всё улетучивается.

— Что самое дорогое в твоих расходах?

— Аренда жилья, безусловно. Продукты при желании вообще можно бесплатно получать. Здесь есть так называемые «банки еды», где людям, которые считают себя малоимущими, выдают продукты. Тебе не надо даже какие-то подтверждающие документы иметь, что ты нищий, условно говоря. Просто приезжаешь, и тебе выдают набор продуктов.

А так — аренда, да. Снять комнату в Сан-Франциско — это минимум 1000 долларов. Можно найти и совсем какие-то бараки за 500 долларов, но стоимость аренды более-менее приличной комнаты начинается от 1000 долларов.

— А расходы на бензин? Ты, как я понимаю, уже успел обзавестись колесами в Америке.

— У меня машина с гибридным двигателем, поэтому я трачу 40 долларов в неделю с учетом того, что я достаточно много разъезжаю. Не такие большие траты.

— За то время, пока ты в США, у тебя образовался какой-то круг общения?

— Да, но в основном это русскоязычные. Украинцев тут тоже очень много, молдаван, в том числе и тех, которые еще во времена СССР переехали жить в Штаты.

— А опыт общения с американцами у тебя уже есть?

— Регулярно общаюсь со знакомыми, с соседями. Я живу в районе, где много американских китайцев, у которых здесь родственники и семьи чуть ли не с 19-го века. Эти американокитайцы говорят на чистом английском, у них американские имена. Многие из них уже забыли китайский язык. Знаю одного такого дедушку. Он иногда заходит и говорит: «Дэнис, отвези меня в Чайна-таун». Там он сидит, общается с китайцами, ностальгирует.

— Что тебе нравится в США? А что — не очень?

— В целом мне тут нравится практически всё. Высокий уровень жизни. Такой человек, как я, может приехать и практически сразу приобрести машину, пускай даже и в кредит. Потребительские блага здесь более доступны. Тут приезжают люди целенаправленно, чтобы работать грузчиками, — и они покупают себе машины, потом дома и так далее. Здесь с этим как-то всё очень просто. Все-таки США — страна мигрантов. Могу сравнить с той же Германией, где я пару лет работал и жил: там ты себя ощущаешь не так свободно. А здесь это ощущение внутренней свободы есть, потому что здесь все такие, как ты в основном: мигранты в том или ином поколении.

Что мне не нравится? В Калифорнии есть города, где всё хорошо, но в Сан-Франциско — легалайз. Мне, как ярому стороннику трезвости, это не нравится. Здесь очень много накуренных людей. За это их не трогают, потому что здесь ты легально можешь пойти в магазин, закупиться травкой и накуриться. У многих, мне кажется, от этого едет крыша. В районе, где я живу, на наркоманов не натолкнешься, но несколько кварталов в центре Сан-Франциско все в наркоманах. Их там не трогают, они там разбивают лагеря и живут спокойно в палатках.

Почему спокойно? В Сан-Франциско в рамках терапии им бесплатно выдают наркотики и еду. Поэтому им что-то делать, грабить кого-то не надо. Такой человек просто разбивает палатку на тротуаре и живет в ней.

Надо понимать, что это не во всей Америке так, а в конкретных некоторых городах. В Сакраменто, где я раньше жил, наркоманы тоже жили раньше в центре, где вырастали лагеря наркоманов и бомжей. Но потом местный горсовет решил выгнать их из центра, и всё — центр теперь чистый.

— Ты уже намерен пустить корни в США?

— Да, я думаю, что, скорее всего, здесь уже и останусь, полноценно вольюсь в местное общество. Хотелось бы посмотреть все штаты, чтобы выбрать, в каком из них жить. Но я уже сам из Сан-Франциско боюсь куда-то уезжать: обрастаешь тут какими-то человеческими связями, здесь мне всё знакомо, город знаю весь...

Если в России произойдут какие-то большие политические и позитивные перемены, то, думаю, я бы с радостью вернулся.

— Держишь ли ты связь с людьми, которые остались в России?

— Конечно, постоянно общаюсь с Красноярском, с Москвой, много моих знакомых в Красноярске остались. У них всё нормально, живут, причем некоторые даже ипотеку взяли. Жизнь идет своим чередом.

Кстати, некоторые северяне сейчас летают отдыхать в Африку — почитайте, что рассказала о таком путешествии семья из Архангельска. Есть и те, кто уезжает из страны, чтобы жить в других странах постоянно. Так, семья из Поморья живет на побережье Каспийского моря — в городке Актау. Глава семейства Дмитрий поделился с 29.RU подробностями переезда в Казахстан, а также ответил, как местные относятся к русским и страшно ли ему начинать карьеру стоматолога с нуля в другой стране.

Еще одна северянка рассказала нам о том, как к ней относятся жители Германии во время конфликта на Украине. Другая уроженка Архангельска живет на Кипре, и от поездки в Россию сейчас ей пришлось отказаться.

Обо всём важном и интересном мы рассказываем на наших площадках в соцсетях. Самое активное обсуждение местной и федеральной повестки, подробности, фото и видео — в нашем сообществе во «ВКонтакте», самые оперативные новости — в нашем канале в Telegram.