Малышка упала с пятого этажа: ее отец из Архангельской области ответил на обвинения в Сети

На днях в Ярославле с балкона пятого этажа выпала четырехлетняя девочка. На помощь малышке сбежались прохожие и соседи. А вот ее мать — Ольга, по словам очевидцев, вышла не сразу. Когда она всё же появилась, все заметили на ее лице синяк. Тогда женщина рассказала нашим коллегами из 76.RU о побоях мужа. Ольга добавила, что он сидел за убийство и она его боится. Мужчина сначала не давал комментариев, но после огласки в СМИ и соцсетях согласился пообщаться с прессой — он отрицает слова супруги. Как оказалось, в Ярославле семья живет всего несколько лет — туда они переехали из Архангельской области. О том, что случилось с нашими бывшими земляками и как события комментирует отец девочки, читайте в этом материале.

Журналисты 76.RU оказались у дома, где упала девочка, в день трагедии, 11 апреля. Они пообщались с соседями и узнали, что хлопотать и помогать ребенку первыми стали не родители, а просто местные жители.

Первой услышала шум под окнами жительница соседнего подъезда. Сначала ей показалось, будто автомобиль подскочил на лежачем полицейском и громыхнул днищем об асфальт. Затем она услышала плач, который сначала приняла за кошачий вопль.

— Я вызвала 112. Сейчас они в опорном пункте. Говорят, что семья живет тут год, из Архангельска приехали. Я когда выглянула из окна, над ней уже какая-то бабушка из того же подъезда хлопотала. У меня недавно собаку украли, я теперь так всего боюсь. Подумала, если я пройду мимо еще и этого шума, то вообще, — рассказала жительница дома, которую наши коллеги застали за прогулкой с питомцем.

По словам соседей, мать вышла из подъезда не сразу, вместе с ней был старший сын. Одна из соседок поделилась мнением о том, как мама девочки вела себя:

— Говорят, мол, муж ее бьет. Она неадекватная была, непьяная, но что-то, возможно, с головой. Не знаю. Она потому что стояла так... Любая мать, если бы такое случилось с ее ребенком, проявила бы хоть какие-то эмоции. А она просто стояла, никаких эмоций. Я даже не поняла, что это мать. Тут все квохчут вокруг, бегают, а она просто стоит, и всё. Может, конечно, шоковое состояние. Непонятно, что произошло, как ребенок упал. Я этого не видела. Папа, говорят, на автобусах работает, а она раньше в магазине работала, сейчас пьет, что ли, не знаю.

В итоге искалеченную девочку увезли в детскую областную больницу, а Ольгу стали опрашивать правоохранители в отделе полиции, расположенном прямо напротив дома.

С Ольгой журналистам 76.RU удалось поговорить, когда она вышла из отдела полиции покурить. Темноволосая, с опухшим от синяков лицом она выглядела испуганной и отрешенной.

На вопросы о дочери женщина отвечала односложно, делая большие паузы между словами.

— Там дверь была открыта и окно. И окно, и дверь. Она играла там, — выдавила из себя Ольга.

— А где ваш старший сын? — спрашиваем.

— Он там, — Ольга указала в сторону отдела. — Боюсь, что у меня детей заберут.

На вопрос о том, откуда у нее синяки, женщина ответила так:

— Меня муж бьет. Полицию не вызывала, потому что боялась его. Он кулаками бьет. В последний раз побил за то, что выпила немного.

— А он не пьет?

— Он сам немного пьет. Он животное. Он сидел 11 лет за убийство, — монотонно отвечала Ольга.

— Почему вы не уходите от него?

— Сейчас уйду. Я буду писать на него заявление за побои. Я боюсь, что он меня убьет. Он сказал, что убьет меня, порежет меня на куски. Мне некуда идти. У меня никого тут нет, — объяснила женщина. — Я два дня не ела. Дети ели, а я не хотела. Он меня при детях бьет.

Когда Ольга сходилась с мужем, говорит, не знала о его судимости. В городе у женщины нет ни родных, ни друзей. Ничего.

— Я не пойду в ту квартиру. Он и Машку (мы изменили имя дочери в интересах ребенка. — Прим. ред.) бил. Вон какой клок волос у нее выдрал. Всё, я пошла писать заявление, — отчеканила Ольга и двинулась в сторону отдела.

На самом деле, возвращаться домой Ольге в этот вечер не пришлось. Она позвонила редакции в районе трех часов того же дня и, рыдая, сказала, что ее положили в больницу.

Сегодня, 19 апреля, наши коллеги опубликовали беседу с отцом девочки и мужем Ольги Николаем Старковым. Ему 42 года. Вместе с женой, по его словам, они уже несколько лет. Кроме 4-летней дочери, с которой произошло несчастье, у супругов есть еще пятилетний сын. Первый вопрос, конечно, был о состоянии малышки.

— Слава Богу, она идет на поправку. У нее перелом руки, ушиб внутренних органов. Из реанимации ее перевели в обычную палату. В рубашке родилась, причем не в одной, — говорит Николай.

Мужчина рассказал, как жила их семья до того, как произошло ЧП с дочерью, в том числе и о жизни в Поморье.

— Я сам родом из Архангельска. Моя жена Ольга тоже жила в Архангельской области. Мы познакомились в интернете, переписывались, потом встретились, поженились. Родились сын Евгений (имя изменено. — Прим. ред.) и дочь Александра (имя изменено. Ранее журналисты меняли его на имя Мария. — Прим. ред.). Я работал водителем автобуса, жена — продавцом. В Ярославль переехали в 2020 году исключительно ради детей, поскольку в Архангельской области для них перспектив никаких. Оттуда все, кто к чему-то стремится, стараются уехать. Я устроился на работу водителем в Ярославское АТП — у меня был хороший стаж, я дисциплинированный, ко мне претензий никогда не было. Запил, проспал — это не про меня. Кроме того, у меня два своих микроавтобуса, я беру частные заказы. В месяц у меня выходило далеко за полторы сотни дохода. Для региона неплохая зарплата, даже учитывая, что у нас ипотека. Ольга давно работает продавцом — в Архангельской области она работала в магазине одежды, а здесь устроилась в «Пятерочку». К сожалению, у обоих наших детей обнаружили задержку речевого развития. Но мы с этим работали. В садике нам очень помогали — у детей начался прогресс. Главная проблема семьи — моя жена не дружит с алкоголем. У нее нет тормозов: если ей в организм попал алкоголь, то это на неделю-две. Обычно алкоголизм бывает мужской, а у нас в семье женский.

— Давно это у нее это? — спросили наши коллеги у Николая.

— Я заметил года полтора назад. На тот момент мы уже жили в Ярославле, — ответил он. — В январе я предпринял попытку ее закодировать. Мне надоели уговоры, скорые с капельницами. Это не имело никакого эффекта. Заплатил за процедуру 45 тысяч рублей. Какое-то время она держалась. А перед тем, как случилось несчастье, она ушла на больничный с детьми. Пока они сидели на больничном, видимо, у нее опять это случилось. А как я заметил? У меня работа обычно начинается очень рано, я из дома выезжаю часа в четыре утра. А вечером возвращаюсь около одиннадцати. Работаю официально два дня через два. Но зачастую выходил три через один, поскольку у кого-то отпуск, кто-то уходит на больничный, на пенсию. Но в этот единственный выходной я умудрюсь и с детьми погулять, и по магазинам съездить, и делами позаниматься. То есть я уезжаю на работу — она еще спит, приезжаю — уже спит. Соответственно, отследить, есть алкоголь или нет, сложно. Я ее поймал за употреблением совершенно случайно: приехал домой, а она в это время пошла в туалет. И я почувствовал запах перегара. Попросил ее отдать алкоголь. Она сказала, что ничего нет. Я проверил — нашел полбутылки виски под подушкой. Пошел его выливать, она попыталась отнять. Завязалась легкая потасовка. И в процессе какие-то побои, ссадины появились. Меня домашним тираном окрестили. Даже слышал, что с работы из-за этого хотят уволить. Я не трогал никого! Дочку не бью. Я потом позвонил жене, говорю: «Ты что вообще наговорила!» Она объяснила, что была не в себе, хотела мне насолить. Я ей говорю: «Я взрослый дядька, переживу. А дети — беззащитные. Ты их наказала».

— А про развод с женой не думали?

— Были мысли. Но для меня главное, чтобы наши действия детям вреда не принесли.

— Правда, что у вас судимость была?

— Понимаете, конец 90-х — начало 2000-х, окраина богом забытого городка. Там практически все занимались криминалом. Случались криминальные эпизоды. Но не было такого, чтобы я был пойман.

— То есть вы не сидели?

— Не было этого.

Сейчас к дочери в больницу Николая не пускают. А сына забрали в социально-реабилитационный центр «Медвежонок». По словам Николая, для него это самая главная на сегодняшний день беда.

— Сына мне не отдают. Видеться с ним можно. Но видеть его — для меня слезы! К дочери тоже не пускают. Я с ней был первое время. На руках из реанимации в обычную палату переносил. А потом пришел врач, сказал, что пришла бумага — меня пускать запрещено. Сейчас с ней моя родственница, — рассказал мужчина.

До того как произошла трагедия, детей уже забирали из семьи.

— Накануне в пятницу она, видимо, накачалась спиртным, позвонила в отдел по делам несовершеннолетних и сказала: «Забирайте детей или что-то случится». Мне позвонили из ПДН говорят: «Мы у вас детей забираем». Я ничего не понял. Они объяснили, что жена в алкогольном опьянении просит забрать детей. Выходные еле пережил. В понедельник в шесть утра, чтобы в пробке не стоять, выскочил, забрал детей из реабилитационного центра. С Ольгой поговорил, она выглядела адекватной. На следующий день я уезжаю на работу, еду с первого рейса, и мне приходит сообщение от ее коллеги по работе, что у нас у подъезда стоит реанимация, дочь выпала из окна. Я не помню, как доехал домой. Бросил автобус у кассово-диспетчерского пункта «Заволжье». Позвонил диспетчеру, говорю: «Забирайте, у меня трагедия», — вспоминает Николай.

По словам мужчины, сейчас для него главное — вернуть детей. На Ольгу завели уголовное дело, но отцу их тоже не отдают. И Николай не может понять почему.

— Они для меня — всё! В опеке мне сказали, что ждут, пока пройдет расследование. Но какого-то аргументированного официального ответа нет. Вы мне дайте бумагу, где будет написано, в соответствии с чем принято решение, чтобы я понял, что происходит. Я дееспособный человек, прохожу медкомиссии на работе, в родительских правах не ограничен, не под следствием. Вот написал заявление в прокуратуру на действия опеки, чтобы мне дали мотивированный отказ или объяснение, почему мне не отдают сына, не дают видеться с дочерью. Ведь пребывание в центре реабилитации для ребенка тоже стресс, — волнуется мужчина.

— Как вы хотите, чтобы закончилась вся эта история? — задали журналисты в конце вопрос Николаю.

— Хочу, чтобы всё было хорошо, как раньше. Без алкоголя, конечно. Пусть органы опеки приезжают, проверяют. Но я хочу вернуться к обычной жизни — чтобы дети росли, учились, стали людьми. Заоблачных желаний у меня нет. Я разговаривал с Ольгой — она тоже хочет всё исправить, — ответил мужчина.

В областном департаменте труда и социальной поддержки населения, который является учредителем социально-реабилитационного центра «Медвежонок», 76.RU сообщили, что сына Николая и Ольги поместили в центр по ходатайству органов опеки и попечительства Заволжского района Ярославля. Редакция направила в департамент образования мэрии, который курирует работу опеки, запрос о ситуации.

Добавим, Ольга уже заявила редакции 76.RU, что оклеветала мужа.

— Напишите, что я наврала. Я оклеветала мужа. Он меня не бил и не судим, — сообщила Ольга.

Она ответила, что сделала это из-за недопониманий, «хотела так отомстить».

Обо всём важном и интересном мы рассказываем на наших площадках в соцсетях. Самое активное обсуждение местной и федеральной повестки, подробности, фото и видео — в нашем сообществе во «ВКонтакте», самые оперативные новости — в нашем канале в Telegram.