Лица Шиеса: как супруги из Урдомы поняли, что «сидеть могут и невиновные»

Супруги Марина и Валерий Дзюба жили спокойной и размеренной жизнью в небольшом посёлке Урдома Ленского района. Она — кладовщик склада спецодежды «Газпром Трансгаз Ухта», он — водитель «Транснефти». Оба никогда не интересовались политикой, но еще задолго до мусорной реформы входили в экодвижение «Чистая Урдома». Жизнь поделилась на до и после из-за ситуации на Шиесе: на Валерия теперь заведено уголовное дело, а Марина пытается восстановить здоровье после конфликта на станции. Жители Урдомы — первые герои проекта «Лица Шиеса».

Первый выпуск проекта не зря выходит сегодня, 26 июля, — в День солидарности с Шиесом, который поддержали в разных городах России, и даже зарубежом.

«Не могла ни есть, ни спать»

Валерий с Мариной живут в тридцати километрах от Шиеса. Помнят, как там начинали вырубать лес, как появились первые частные охранники. Впервые сами побывали там 2 сентября 2018 года.

— 2 августа племянница спросила, слышала ли я про Шиес. Решила, кто-то хочет доделать заказник. Он должен был появиться к 2020 году по указу губернатора Орлова. А она ответила: какой заказник? Там хотят строить большую помойку! Я ушла домой и не могла ни есть, ни спать, — рассказывает Марина.

С тех пор Дзюба высказывает свою позицию в стихах — новое произведение появляется после каждого значимого для неё события. «Разъяснения зампреда» — о встрече Фоменко с жителями Урдомы, «Чаша правосудия» — о судебной несправедливости. А за чтение «Полиции нравов или нравы полиции» на одном из митингов на Марину написали сразу три рапорта.

Поводов для творчества становилось всё больше. В феврале-марте активисты несколько недель не давали проехать бензовозам без документов на Шиес по лесной дороге, среди них был и Валерий Дзюба:

— Народа сначала было мало, и не все понимали, что там планируют строить. Я думал, если затормозить поставку дизтоплива, работы прекратятся. Дэпээсники закрывали глаза: топливо всё равно везли без всяких разрешительных документов. 22 и 25 февраля мы пытались воспрепятствовать ввозу. Потом, вероятно, дали команду, чтобы бензовозы шли прямо на людей, но все равно не удалось проехать. В итоге в конце марта вертолетом бочками стали закидывать, в канистрах возили.

С 26 декабря на Шиесе открылась народная вахта. С тех пор Марина и Валерий регулярно туда ездят. А когда есть время — пишут обращения и звонят в разные инстанции.

— В Министерство природоохраны, к Ерулику, в Минстрой, к депутатам Государственной думы, к Севастьяновой, к Поклонской. Куда я только не обращалась. Была неделя, когда я написала больше 18 жалоб на имя Путина. Всё возвращается в администрацию Орлова, затем списывается на Ленский район и тут всё потухает, — рассказывает Марина.

Столкновение с экскаватором: первые пострадавшие на Шиесе

С 1 апреля Валерий не может посещать Шиес. Ему запретили это делать из-за уголовного дела: его обвиняют в избиении сотрудника «Технопарка» Алексея Козлова.

— Я вообще не понимаю, почему они меня ограничили в этой свободе. Люди ездят, а я почему не могу? Если бы действительно у меня было какое-то преступление, тогда да. Мы даже кассационную жалобу подавали, но всё оставили без изменений.

— Чувствую себя ущемленным! Приеду потом, а мне скажут: где ты раньше был, мужик? — возмущается Валерий.

Всё произошло в ночь с 14 на 15 марта: Алексей Козлов, не имея прав, сел за руль экскаватора. Позже за это на него возбудили административное дело. За экскаватором следовало несколько грузовиков. Они пытались покинуть территорию станции через лесную дорогу. Козлов снес ковшом бытовку, где находились активисты.

— Я как раз в этот день был на смене. Где-то в 20:30 приехал домой, жена говорит: что-то случилось на Шиесе. В 23 с небольшим выехали: там уже техника стояла. Сказали, что Владимир Когут пострадал. Сказали, что его увезли, и мы с женой хотели поехать домой, но мою машину заблокировали. Все водители «Сканий» не выходили из машин. Этот герой Козлов стоял, но потом тоже залез в машину, ждал в ней. С 23 часов звонили в полицию, а времени уже было 02:12. Кстати, мы потом взяли распечатку телефонную. Полиция приехала только в три ночи, и я уехал, — рассказывает Валерий.

После того ночного столкновения Алексея Козлова госпитализировали в Урдому, а оттуда на вертолете увезли в Архангельск. Там диагностировали закрытую черепно-мозговую травму и закрытую травму грудной клетки, но 18 марта, не дождавшись выписки. он ушел из больницы.

Очная ставка, уголовное дело и миллион рублей за вред

Вскоре по избиению Козлова возбудили уголовное дело: экскаваторщика якобы избивали 50 неизвестных. А следователи пояснили Дзюбе, что Козлову нанесли 80 ударов. Валерий удивился, когда 30 марта ему позвонил следователь и как свидетеля пригласил в участок для беседы. Валерий так вспоминает тот день:

— В полиции сидит Козлов, этот «экскаваторщик», якобы у нас очная ставка.

— К тому, что в это время меня на Шиесе не было, не прислушивались, только к словам Козлова. Я даже не видел, что он был побит. Потом сказали, что я подозреваемый, мы забираем вас на 48 часов, — рассказывает мужчина.

Дзюбе предъявили две статьи Уголовного кодекса — причинение среднего вреда здоровью по предварительному сговору и угроза убийством. Позднее статью об избиении заменили на самоуправство. Запретили покидать дом с 22 до 6 часов, пользоваться интернетом до 29 мая, приближаться к Шиесу ближе чем на один километр и общаться с другими фигурантами дела.

— А 3 апреля Козлов написал иск на миллион рублей за моральный и физический вред якобы. Мою машину арестовали, которая у меня была для выезда с Шиеса. Он заявил миллион, так оценил, чтобы с меня что-то взять. Постановление мне принесли 4 апреля, что машина в аресте. Я не имею права её продать, не имею права её разбить, — рассказал Валерий.

В постановлении об избрании меры пресечения Дзюба с удивлением прочитал о себе, что «имеет обширные связи в Республике Коми» с криминальным миром. Причем «с лицами, ранее судимыми за тяжкие насильственные преступления». Якобы через них Дзюба «имеет возможность организовать давление на потерпевшего и свидетелей».

Также следствие считает, что мужчина намерен уклоняться от следственных действий, «скрытно перемещаясь между бытовками и палатками» в лесу рядом с Шиесом, где он «постоянно находится». Он «характеризуется как агрессивный человек», «лидер общественного движения "Чистая Урдома"», который «систематически организует провокационные акции». По мнению следствия, во время событий на Шиесе в ночь с 14 на 15 марта он использовал саперную лопатку в качестве оружия.

— Читаешь: во, какие у меня, всё-таки, связи с криминальным миром.

— Что творилось 10 мая — они закрывают глаза, полиция, не вмешиваются. А чопики таскают женщин и кидают в канавы, на них никакой управы нет. А Владимир Владимирович Путин говорит, что там люди выполняют свою работу. Если б его жену или дочку тащили, тоже бы так сказал? — риторически спрашивает Дзюба.

«Уже понимаю, сколько невиновных сидит в тюрьме»

Хотя Дзюба разочаровался в политиках, во время прямой линии с президентом ожидал услышать вопрос про Шиес:

— Думал, что-то всколыхнется, как раз эта прямая линия. Но так всё прошло непонятно. Короче, всё он прекрасно принимает, но народ держать за идиотов… Раньше в политику не лез, и сейчас её не касаюсь. Думал, есть полиция и следователи, они должны заниматься своими делами, а преступник — нести наказание. Но доверия ни к кому сейчас нет. Сейчас понимаю, сколько невиновных сидит в тюрьме.

За прошедший год мировоззрение изменилось и у супруги Марины:

— Общение с министерствами, с различными структурами, письма в администрацию президента, полиция, суды, — после этого начинаешь думать, что в нашей стране что-то идет неправильно, против народа, и так продолжаться не должно.

«Черным-черно» от чоповцев и средство «от животных»

Мужу запрещено приближаться к станции, а Марина продолжила туда ездить. 10 мая она стала участницей стычки между охранниками и активистами: распылила спрей для защиты от животных в сторону ЧОП, за что провела под арестом пять суток.

— Я бежала по рельсам, видела, что всё черно от сотрудников ЧОПа. Видела, как добивают Володю Когута, что человек с Коряжмы лежит, голова разбита, — кровь… Я не понимала, что происходит. В сумке был спрей от животных. Не знаю, что сработало в голове, подумала, что меня бить сейчас будут. Достала спрей, чтобы отпугнуть, но они выбили его у меня из рук.

После этого Марина пошла к поклонному кресту. На обратном пути её схватили охранники и скинули в канаву. Видеоролик об этом широко распространился в соцсетях.

— Я до сих пор нахожусь на лечении, потому что повредили позвоночник, нога была сильно повреждена. Я обращалась со всеми побоями в больницу. Но дело в итоге возбудили против меня, и 21 июня было два суда. В 13 часов на меня составили протокол, в 13:10 второй протокол, и после того, как закончился первый суд, сразу начался второй, — рассказала Марина Дзюба.

На работе после произошедшего тоже не все гладко.

— Если раньше «Газпром» держал нейтралитет, то потом мне сказали уволиться. А какие претензии? — удивляется Марина. — Я занесена на доску почета, у меня грамоты, похвальные листы, участвую в рационализаторской деятельности, в культурно-массовых мероприятиях. Во всех конкурсах по природе или акциях ко Дню победы...

«Мы тут родились и выросли»

Несмотря на административные и уголовные дела, семейная пара не намерена отступать. Валерий продолжает следить за происходящим на станции и искренне переживать за людей:

— Я рад, что есть народ — герои. Вот мне бы сказали, что в Северодвинске что-то, надо ехать. Ну, Северодвинск есть Северодвинск, куда мне ехать? А люди-то приезжают на Шиес из разных городов не на день, не на два, а на десять дней. И несколько раз. Вот это — герои.

Этот год сильно изменил жизнь семьи, но супруги говорят, что не отступят.

— Мы с мужем оба местные, — говорит Марина. — Родились тут и выросли. У меня была большая семья. Нас пятеро детей, мы постоянно ходили в лес с отцом. Мне хорошо известны все эти озёра, болота, где мы собирали клюкву, бруснику, грузди. Отец был рыбак, поэтому по всем истокам, по Пилесу, по Шиесу, по Кузъёлю, по всем этим речкам маленьким. Мне всё это с детства знакомо и дорого.