«Морально устаревшие»: экоактивист рассказала о состоянии полигонов в Архангельске и Северодвинске

Недавно на полигоны для мусора в Архангельске и Северодвинске наведались чиновники областного правительства и общественники. Они выяснили, что свалки заполнены почти до предела, в администрации области рассказали о грядущей рекультивации. Член координационного совета экологического движения «42» Анастасия Кочнева, которая тоже была приглашена на «прогулку» по полигонам, в своей колонке рассказывает о современном состоянии свалок и делится своим мнением о том, что можно сделать с накопившимся мусором, как должны провести восстановление и как сделать процесс обращения с отходами более современным.

— Наше движение вообще интересует проблема отходов, состояние объектов по обращению с ними в Архангельской области, поэтому я отправилась на полигоны. Мы в принципе и несанкционированные свалки тоже посещаем. А вот на полигон обычно самостоятельно попасть невозможно — это режимный объект, там стоит КПП. И, конечно, когда меня туда пригласили, для меня это была в первую очередь возможность воочию посмотреть изнутри на то, что происходит, что представляют из себя полигоны.

Я побывала и в Архангельске, и в Северодвинске. Визуально, конечно, сложно что-то оценить: ну, свалка и свалка. Но мы общались с директором управляющей компании полигона в областном центре, задала ему вопрос о том, есть ли на нем хоть какая-то изоляция, которая нужна, чтобы ядовитый фильтрат не попадал в грунтовые воды. Ведь из любой свалки выходит в окружающую среду жидкость. Откуда она? Это, например, жидкость непосредственно из пищевых отходов либо атмосферные осадки, которые попадают сверху на отходы и просачиваются сквозь всю толщу мусора, напитываясь всей таблицей Менделеева.

Поэтому было очень интересно, есть ли у нас какая-то изоляция, какие-то способы сбора этого фильтрата. Я уже знала ответ, что ничего подобного нет, и мне лишний раз это подтвердили. Наш полигон протекает. Это и не удивительно, потому что свалка была спроектирована в 1961 году. Естественно, в то время таких требований не было, и состав мусора, который образовывался в городе, и само количество отходов были совершенно другими. То есть полигон изначально вообще не рассчитан на те отходы, которые мы имеем сейчас. Также я спрашивала, сколько в среднем отходов поступает на полигон. Мне ответили, что это от 90 до 150 машин в день, в среднем — 120 мусоровозов ежедневно. Дело в том, что еще полигон в Новодвинске не работает, закрылся, и ТБО оттуда поступает.

Кроме того, не предпринимается вообще никаких мер по защите атмосферного воздуха. На свалках выделяется свалочный газ, метан. И мы увидели, что в Северодвинске полигон вообще тлеет. То есть у нас зима, морозы, а свалка все равно дымится. Дело в том, что свалка — это такой живой организм, там постоянно происходят различные биологические и химические процессы, в толще накапливаются газы, и неудивительно, что она горит.

Самые опасные — это диоксины, вызывающие онкологические заболевания.

В прошлом году вышло постановление Правительства Российской Федерации с требованиями к объектам размещения отходов. И они достаточно жесткие. Конечно, те полигоны, которые есть у нас в Северодвинске и Архангельске, им совершенно не соответствуют. Понятно, что у них есть все заключения Росприроднадзора, Роспотребнадзора и так далее, так как они работают, и у них есть разрешение на это. Но это только из-за того, что ситуация безвыходная — если свалки закрыть, некуда будет везти мусор. Но это объекты однозначно морально устаревшие, и я бы их даже не называла полигонами. Это по сути просто огромные свалки.

Конечно, мы в движении «42» считаем, что полигоны нужно рекультивировать современным способом, так как это объекты накопленного экологического вреда. Они продолжают наносить вред окружающей среде. При рекультивации обычно свалка закрывается, на нее перестают завозить отходы, предпринимают меры по сбору и нейтрализации свалочного газа и фильтрата, который образуется при гниении. Сверху полигон закрывается изолирующим материалом, чтобы туда не проникала жидкость. Затем территории пересыпаются грунтом, землей, засаживаются растениями, то есть объект делают более-менее инертным и безопасным.

Может быть, у кого-то есть представление, что с полигона реально извлечь вторичные ресурсы какие-то. Но на самом деле это можно сделать только с поверхности, потому что то, что находится в глубине — это достаточно опасная субстанция, с которой нужно определенным образом работать. И как-то вторично ее использовать уже, увы, невозможно.

Уже сейчас необходимо внедрять современное управление отходами, которое базируется в первую очередь на предотвращении образования отходов. Надо принимать меры для того, чтобы мусора образовывалось меньше, и в большей степени эти решения должны проводить на федеральном уровне, поскольку на уровне региона намного меньше есть регуляторных возможностей. Во вторую очередь, нужно основывать это управление на раздельном сборе отходов, поскольку РСО помогает на этапе сортировки и обработки отходов повысить количество извлекаемости отходов. То есть, когда мы разделяем мусор еще на уровне домохозяйств, это приводит в конечном итоге к тому, что отходы дальше легче сортировать и меньше мусора идет на полигон, а больше — на переработку. И обязательно необходимо, чтобы все в принципе отходы проходили сортировку прежде, чем что-то попадет на свалку.

Недавно губернатор Архангельской области Александр Цыбульский ответил на 29.RU, считает ли он, что в регионе затормозилось внедрение РСО. В январе этого года экологическое движение «42» обнародовало результаты опроса северян о мусорной реформе в регионе. Исследование проводил «Левада-Центр» (признан иноагентом). Жителей Архангельской области попросили оценить работу регоператора «ЭкоИнтегратора», назвать острые «мусорные» проблемы и рассказать, есть ли желание сортировать отходы. Посмотрите наглядно на инфографике, что ответили участники опроса.

Все подробности о том, как в Поморье реализуется мусорная реформа, читайте в нашем специальном сюжете.