Старшеклассники — «ура!», а малыши плачут. Чем опасна привычка к ложным угрозам взрыва в школах

На Архангельск свалилась очередная волна массовых эвакуаций. Сначала угроза взрыва была в Арбитражном суде и здании городской власти. А накануне появилось сообщение уже про школы. Детей перевели на дистанционное обучение, которое все освоили в пандемию. Спецслужбы отрабатывают каждый такой вызов одинаково, даже когда обывателям кажется со стороны, что это злая шутка. Что в такой ситуации интересно: люди устают бояться и воспринимают новые такие ЧС с неким эмоциональным фильтром, с юмором и без спешки. Мы пообщались с учителями и школьниками о том, как они себя повели и что чувствуют в таких ситуациях, которые стали частым явлением. А психолог ответила, реально ли «привыкнуть» к таким стрессовым испытаниям и чем это чревато.

Дети по-разному реагируют на массовую суету, и дело тут не только в возрасте, — разумеется, малыши пугаются больше. Важно учитывать и то, как информацию до ребят доносят. Какие сложности они сами переживают в жизни и насколько эмоционально реагируют на вызовы действительности. Поэтому, конечно, в каждой школе должна быть четкая схема поведения при таких рисках — и с точки зрения психологии, и логистики. Вот каким, например, было утро в школе № 20.

— Классный руководитель сообщила нам, что нужно выйти на улицу, что сегодня всех отпускают домой. Было всё спокойно, без паники, все оделись и быстро вышли на улицу. По времени — не знаю, сколько на всё понадобилось, может 3–5 минут. Никто из моих одноклассников не волновался, потом уже на улице кто-то сказал, что всё это из-за сообщения о минировании. Мы не восприняли всерьез. Учиться продолжили дома, сказали домашние задания смотреть в электронном дневнике. Не думаю, что это сильно испортит учебный процесс, периодически учимся на дистанционке из-за карантина, так что всё ок.

«Для малышей это стресс»

Но так спокойно воспринимают ситуацию не все.

— Схема отработана достаточно хорошо, но большинство детей думают, что это не угроза, а ложный звонок, и поэтому не спешат, — рассказала одна из учителей. — Конечно, на эмоциональном фоне педагогов и детей это сказывается. Особенно малышей, которые переживают, иногда плачут. Даже когда учебная тревога бывает, для них это стресс. Тут урок закончился, благо перемена началась, и стали выводить.

— Когда мы проводили детей, я поднялась на третий этаж, меня тоже немножко потряхивало. Хотя я взрослый человек, достаточно опытный педагог и понимаю, что, скорее всего, это какой-то ложный звонок, потому что вчера в администрации города было подобное.

— Мой старший класс даже не поверил, когда я им сказала: «Ребята, сейчас одеваемся, и эвакуация. Все идем домой». Они говорят: «Как домой?» Ну вот так, домой. Они говорят: «Что, был звонок какой-то?» Я говорю: «Ребята, я пока никакой информации не разглашаю, потому что я ей не владею». Они, конечно, быстро покинули школу. Если бы у меня был ребенок, мой личный, младшего возраста, начальные классы, я бы тоже переживала, а некоторые родители еще и работают в разных концах города. Неприятная ситуация. И причем некоторые подростки средних классов воспринимают это в какой-то мере как игру.

— Эвакуация у нас прошла минут за 20, — рассказывает учитель одной из школ. — О возможной угрозе написали учителям и объявили по школьному радио. Всё прошло организованно. Классные руководители сопроводили детей до раздевалки, все забрали свои вещи. Для начальной школы вызывали родителей, если кому-то было нужно.

— Учителей тоже эвакуировали из школы, соответственно, им надо всё организовывать из дома. Думаю, если у учителя ранее уже проводились занятия в формате видеоконференций, то они смогут оперативно их провести. Есть и такие, которые ограничатся домашним заданием. Многое зависит и от специфики предмета. Как, например, провести физкультуру на лыжах на дистанте.

Учитель говорит, что паники не было:

— Очень спокойно было доведено об «учебной тревоге» и эвакуации. Многие дети даже воодушевлены, что пораньше пошли домой. С точки зрения качества образования, конечно, это никому не на пользу. Все минимум на час выпали из процесса, пока добираются домой. У многих учителей позже еще вторая смена, и времени остается мало. Сами педагоги к такой ситуации относятся нейтрально. Можно сказать, что привыкли.

Ученица 24-й гимназии рассказала, что обо всем узнала от завуча.

— К нам зашла завуч, подозвала учителя, который вел урок. Потом нам сказали, мол, без паники, сидим тихо и ждем. Сначала начали выводить младшие классы и по возрастанию, чтобы не было толкучки, выводили по очереди. Времени достаточно много заняло, так как каждый класс отдельно выводили, но прошло всё спокойно.

Мы спросили девушку, с каким настроением ученики всё выполняли.

— Все, конечно же, обрадовались, такое происходит не в первый раз, никто уже всерьез не воспринимает. Мне кажется, что настроение никому это не портит, но учебный процесс сбивается, это очень сильно влияет на скорость изучения материала и успеваемость. Лучше изучить всё с учителем, чем самостоятельно, да и тем более многие списывают ответы на задания, находясь на дистанте, поэтому материал никак не усваивается.

Также она сказала, что не все дети поспешили домой учиться. Некоторые ученики собирались в кучки и стояли у школы, болтали, вместо того, чтобы поспешить домой.

— Это очень мешало выходящим и родителям, которые пришли за детьми, — отметила ученица.

Еще один учитель рассказал, как прошла эвакуация:

— В нашей школе достаточно быстро и без суеты. Тем более что учимся в две смены, поэтому в школе были не все дети. Только всерьез угрозу мало кто воспринимает. Прежде чем отправить домой некоторые начальные классы, их даже успели покормить в столовой. Распоряжение об эвакуации было дано на перемене после 2-го урока. В это время у некоторых классов завтрак. Паники и страха нет. Многие из школы уходили даже в приподнятом настроении, в том числе учителя.

По словам психолога Ольги Бобрецовой, стресс может быть даже полезным.

— Всё, что выходит за пределы стандартного, привычного, условно нормального образа жизни, это стресс, — рассказала Ольга. — Даже когда автобус проезжает остановку, и вы не попадаете в него, потому что он пролетел мимо вас, это тоже в какой-то степени для вас является стрессом. Если мы вспомним первоначальное определение стресса, то он для организма полезен. Потому что в результате стресса вырабатываются новые адаптационные механизмы. Следовательно, наши социальные компетенции и адаптивные механизмы становятся более приспособлены для жизни, потому что мы пока предсказывать жизненные обстоятельства не научились. В череде бытовых событий происходят какие-то ситуации, которые могут выбить нас из колеи. Если когда-то мы некий опыт получили, в будущем мы с такими ситуациями справляемся с наименьшими потерями.

Как рассказала Ольга, если проанализировать настоящие трагические события, то не всегда люди были готовы к реагированию. Это можно сравнить с инструктажем в самолетах — многие пропускают слова об использовании кислородной маски мимо ушей.

— Мозг — устройство очень интересное. Он действует на уровне мыслей, чувств и действий. Когда эмоциональный фон зашкаливает, рационализм и логика притупляются. Поэтому очень важно тренироваться, чтобы в чрезвычайной ситуации с точки зрения памяти действий организм вспомнил механизмы, призванные спасти жизнь. Я считаю, что такие тренировки — полезны. Но надо потом их разбирать, как прошла эвакуация, без каких-то карательных подходов, особенно если это касается детей. Просто анализировать, что можно было сделать по-другому, что было пропущено, как этого можно было избежать, что будем делать в следующий раз, — считает Ольга.

По словам психолога, реакция детей, когда они смеются и не придают эвакуации большого значения, легко объяснимы.

— То, что старшеклассники смеются — это особенности подросткового возраста. Младшие школьники могут расстроиться, поплакать в чрезвычайной ситуации, пережить испуг, что их с урока срывают. Маленькие дети больше живут эмоциями, а дети старшего возраста обрастают неким эмоциональным щитом, как и взрослые. Мы больше контролируем свои эмоции, но смех и обесценивание со стороны старшеклассников это возрастная особенность, когда за маской ерничества и юмора скрывается страхи и опасения, — рассказала Ольга.

Психолог считает, что система образования должна быть больше сосредоточена на развитии эмоционального интеллекта и умении детей управлять своими эмоциями. Также этим должны заниматься и родители.

— Часто, когда случаются тренировочные ситуации, происходит их обесценивание, — считает Ольга. — Я к этому отношусь как к тренировочному процессу. Олимпийские спортсмены от Олимпиады к Олимпиаде готовятся по 4 года, чтобы отработать свои навыки настолько, чтобы на соревнованиях даже если мозг отключится и откажется в ситуации стресса, страха и тревоги выполнять какие-то действия, чтобы хотя бы на уровне тела эти все действия, какие-то спортивные элементы воспроизводились. Тренировка должна быть такая, чтобы на бессознательном уровне, когда отключается контроль, то тело помнит. Это как езда на велосипеде — если ты давно не ездил, то тело всё равно вспомнит.