Из Архангельска в Северодвинск: гуляем по Левому берегу, где лечат заключенных и живут как в 90-х

Этим материалом мы открываем серию репортажей «Путешествие из Архангельска в Северодвинск». Журналисты Антон Данилов и Иван Митюшёв отправились в небольшую экспедицию, чтобы показать, как живут люди в населенных пунктах между двумя городами. Их первая остановка — Левый берег.

Первое, что мы увидели на Левом берегу, — госпиталь для заключенных. Он спрятался за синим забором, обильно украшенным рекламой. То, что это серьезное исправительное учреждение, а не простой ангар, можно было понять лишь по дежурящим у входов сотрудникам ФСИН с собаками и автоматами.

Чуть дальше расположились полузаброшенные и обгоревшие деревяшки. С их стен громкими лозунгами кричали ржавые советские таблички: «Крепнет и процветает наша великая Родина!», «Да здравствует великое нерушимое единство партии и народа!»

В будний день на пустынных улочках людей практически не было. Из-за этого казалось, что Левый берег давно вымер. В поисках собеседников зашли в магазинчик, который спрятался в здании с заколоченными окнами.

У магазина «Дарина» нет вывески и нет рекламы. Только суровая надпись «Магазин открыт», выведенная мелом на старой двери. Внутри помещения пахнет гарью, а вместо обоев стены плотно обклеены пестрой рекламой полуфабрикатов. Она скрывает обугленное дерево.

— Это нас пятый раз подожгли. С сентября месяца пять раз! Не успеваем ремонты делать. Вот и закрываем всё рекламой… в приемлемый вид хотя бы приводим, — рассказывает Татьяна, хозяйка магазина. — Когда я открывалась, у нас было всё сделано идеально. У нас тут много пострадало, очень много.

Женщина явно стесняется текущего интерьера и просит нас не фотографировать. Зато соглашается рассказать о поджогах. По ее словам, бизнес хотели уничтожить конкуренты.

— Поджигателя ловили прямо на живца. Установили камеры. Полиция сидела в засаде. Он пришел 30 декабря, залил бензин сюда и пытался поджечь. У него 11 раз спичка не зажглась. А я сидела и по камерам на это смотрела, просила, чтобы полицейские дождались, пока подожжет, чтобы ему потом в суде не отвертеться было.

Татьяна говорит, что в бизнесе она с 90-х и к подобным вещам привыкла. Однако думала, что темные времена беспредела позади.

— Поджигатель не местный оказался. Заказали. Полиция уже всё знает, кто и как, но разглашать пока не можем. Они меня испугать решили… нашли кого пугать. Я думала, что те времена уже прошли. Когда последний поджог был, у меня силы кончились. Подумала тогда, что, если еще раз сожгут, больше не откроюсь. Но мы выстояли.

После пяти ремонтов и множества бессонных ночей Татьяна лично познакомилась со своим обидчиком. Он сам пришел в магазин.

— Он уже приходил три раза. Просил прощения: «Извините, простите», и жена его беременная приходила с ребенком. У них пятый будет. Мужику 38 лет, как моему младшему сыну, а он дурачок такими делами занимается. За что пошел? За бутылку? Я никак понять не могу смысла. Всё же выжгли! Всё! А люди сверху, а ребенок? Над нами жилая квартира. А дом-то был какой хороший…

Сейчас владелица магазина снова планирует приводить помещение в порядок. Она надеется, что ее жизнь придет в норму:

— Я на Левом живу всю жизнь. Как замуж вышла. Сейчас у меня есть возможность отсюда переехать, но из-за магазина приходится тут обитать. Вы через два месяца приезжайте! Мы тут всё отремонтируем, и можно будет фотографировать.

Наш вопрос о том, что стоит увидеть на Левом берегу, Татьяну рассмешил.

— Ну, мальчики, вы насмешили, какие достопримечательности? Нет здесь ничего. А еще, если на грудь примете, так по роже получите. Тут не агрессивные вообще люди, но ребята собираются, бывает… ну сами понимаете, на грудь-то, примут дак, всё бывает.

На прощанье владелица магазина попросила рассказать о грязных улицах:

— Снимите грязь эту. На дорогу выйдите, там вообще жесть у нас.

Левый берег действительно кажется каким-то неухоженным и грязным. Особенно весной, когда по дорогам разливаются огромные лужи, а из-под снега оттаивают собачьи сюрпризы. Иногда прямо на пути можно встретить распиленное дерево и разбросанные вокруг него ветки. Все эти привычные для архангелогородцев вещи смотрятся особенно депрессивно на фоне ветхих домов с заколоченными окнами.

Но есть на Левом и уютные дворики. Их своими силами облагораживают жильцы. В одном таком «теплом» местечке живет Ольга. Бабушке 73 года, а она вышла на улицу, чтобы убрать толстую корку льда с деревянных мосточков у подъезда.

— Надо убрать лишний лед-то. Это я так вот, для себя. Хочется ведь помочь. Я уже болею и девки [соседки] говорят: «Да не тронь, выметем без тебя». А я думаю: «Ладно, я тихонько, кто меня гонит?» — рассказывает старушка.

Рядом с домом Ольги висит множество шариков, игрушек и гирлянд. Двор выглядит празднично. Спрашиваем у бабушки про украшения.

— Это всё наряжает девушка из соседнего дома. У нее ребенок, вот она и украшает двор. И нам, старикам, не скучно.

Ольга на Левом берегу родилась и прожила всю жизнь. Работала продавцом в магазине, а потом бухгалтером в колонии. О переезде даже не думала.

— А куда переедешь-то? Замуж тут вышла, за здешнего. Здесь и жили всё. Хотя сейчас тут ничего нет. Только садик. Школы нет, больницы нет, клуба нет, работы тоже нет. За всем этим ехать надо. Всё ликвидировали.

Впрочем, некоторым такая отдаленность от цивилизации даже нравится. Например, Сергею, он живет во дворе неподалеку. Мы тоже застали его за уборкой снега.

— Здесь четко! Здесь, грубо говоря, типа спальный район. Здесь тишина, спокойствие, машины не зудят. Здесь зимой очень красиво, а летом вообще замечательно! Потому что я могу выйти прямо отсюда с удочкой посидеть. Могу и на Двину, и на Заостровку выйти.

На Левом берегу мужчина живет со своей женой. Дети, говорит Сергей, выросли, уехали, и теперь можно не переживать из-за отсутствия школы и других благ цивилизации.

— Коммунальные услуги — это везде проблема, даже в центре Архангельска. Вот с интернетом тут большие проблемы, его сюда не провести нормальный, но он нам теперь и не нужен. Работы тут нет, но есть автобусы, и я не вижу трудностей для себя лично проехать в город. Мы, например, в местные магазины не ходим, потому что дорого. Стараемся в городе закупаться.

При этом Сергей понимает, что подобные места стремительно вымирают:

— У нас есть площадка детская, но она всегда пустует. Нет школы, нет детей, садик вот еще есть, за него и держимся. Тут нет ФАПа. Как садик закроется, всё, этот угол умрет. Только старики свой век доживать останутся.

Быт у людей на Левом берегу по-настоящему деревенский. Во многих домах нет централизованного отопления и водопровода. Местным приходится заказывать дрова и ходить за водой на колонку. Такой труд тут считается нормой.

На одной из колонок мы встретили девушку-инвалида, которая таскала в дом воду. Из подъезда за ней наблюдала низенькая женщина с припухшим лицом. Мы подошли к ней.

— Меня Татьяна зовут. Я давно на Левом живу, с 1972 года. Я пенсионерка, в этом году уже 70 лет будет. А это моя дочь. Она инвалид, так что не надо с ней разговаривать.

Спросили, не тяжело ли дочке таскать бутылки.

— Ну так а че тут? У нас колонка рядом. А это ей как развлечение.

Видно, что коммуникация с незнакомыми людьми дается 70-летней Татьяне тяжело. Она нервно улыбается и иногда невпопад хихикает. Женщина рассказывает, что в 2023 году ее дом признали аварийным, однако пенсионерка на жизнь не жалуется.

— Мы здесь привыкли и расселения не ждем. Вы только с дочкой не разговаривайте, потому что она плохо говорит, — повторяет женщина и уходит домой.

Завершить наше путешествие по Левому берегу мы решили в ларьке, где продают крепкий алкоголь. По словам местных, это одно из немногих мест, где «водку не разбавляют». Именно в этом районе «иногда бьют морды».

В разгар дня покупателей тут не оказалось. Дурную славу этого места подтвердила только натянутая в магазине сетка-рабица. Она, очевидно, нужна для защиты от буйных покупателей.

О необходимости таких мер мы спросили у продавщицы. Она отшутилась.

— Это я агрессивная. Вот и натянули.

Вот таким мы увидели Левый берег. Проехав одну остановку от центра Архангельска, мы попали в деревню с печным отоплением, туалетами прямого падения, полным отсутствием инфраструктуры и атмосферой 90-х. Северная Двина буквально отделила этот берег от цивилизации. Здесь нет школ, больниц и аптек, а продукты стоят так, будто их доставляют не по Северодвинскому мосту, а на самолетах. О том, что это место обречено на вымирание, говорят даже местные жители, однако на Левом до сих пор есть те, кто свою малую родину любит и хочет тут жить.

Ранее мы посещали Исакогорку, Бревенник, Кегостров, Пустошь и поселок Талаги.