Два взгляда на Кегостров: оторванный ломоть Архангельска

Мы продолжаем прерванные на некоторое время очерки о состоянии городских окраин Архангельска. Ранее мы рассказали о жизни Маймаксы, Бревенника, Варавино-Фактории и Сульфата. На сей раз мы побывали на Кегострове, острове-загадке, официально приравненном к центральному Октябрьскому округу Архангельску, а на деле находящемуся на самых задворках.

Но для начала немного истории. Слово «кег» по-карельски означает «подверженный разрушению». Действительно, весенними разливами Северной Двины Кегостров постепенно размывается, уменьшается в размерах.

Еще в XVII веке расстояние между правым берегом Северной Двины и Кегостровом не превышало 500 метров. Известный полярный исследователь Ф. П. Литке свидетельствует о том, что в начале XIX века он встречал в Архангельске старожилов, которые помнили, как между городом и Кегостровом разговаривали «с голосу на голос». Сейчас же между центром Архангельска и Кегостровом не менее двух километров. В XVIII – первой половине XIX века на Кегострове был сосновый бор, служивший местом отдыха для жителей центральной части Архангельска в воскресные и праздничные дни. С 1931 по 1963 г. здесь находился основной аэропорт Архангельска.

Последний раз моя нога ступала на кегостровскую землю более двух десятилетий тому назад, когда я был еще дошкольником. Детские воспоминания об этой островной территории Архангельска представлялись весьма смутными и обрывочными, так что новая встреча с Кегостровым оказалась для меня чем-то вроде географического открытия.

Разумеется, мне изначально было понятно – мы едем осваивать окраинную территорию, поэтому особых изысков от путешествия ждать не следует. Еще на полпути к причалу, озирая окрестности Кего с палубы «речного трамвайчика», я сделал вывод: прибываем во вторую Маймаксу. И действительно, у обеих сестриц-периферий много схожего: убогие деревяшки (среди которых много полузаброшенных и полуразрушенных), пыльные неасфальтированные улицы, тоскливая атмосфера уныния и опустошенности, грязь. Да, и конечно же, отсутствие какого-либо основного производства.

Кстати, школа и садик производят самое что ни на есть благоприятное впечатление. Сам факт их наличия уже свидетельствует о небезнадежности ситуации. Вообще на Кегострове очень много детей – по крайней мере, нам показалось именно так. Жаль, что предоставлены они двору и самим себе. За несколько часов пребывания на острове мы не смогли обнаружить ни одного досугового или спортивного детско-юношеского заведения.

А вот отдыхать здесь действительно классно. Ни суеты, ни шума, гораздо более чистый по сравнению с городом воздух, обилие зелени, шикарный вид на реку. При теплой погоде сидеть на берегу и любоваться синей гладью Двины можно бесконечно. Найти б сюда достойного и нежадного инвестора, расшевелить местные власти, сделать первосортную рекламу – и Кегострову цены бы не было. Здравствуй, вторая жемчужина Севера, не хуже Соловков. Хорошо всем – и местным, и туристам, и бизнесу. Но, увы, пока остается о таком лишь мечтать. Остается радоваться хотя бы наличию водного сообщения острова с большой землей – теплоходы «Москва-36» и «Балхаш» ходят строго по расписанию, исправно доставляя людей в оба пункта назначения. Благодаря им трудоспособное население может зарабатывать себе на хлеб в областном центре. Цена за проезд сравнительно невысокая – 26 рублей на взрослого пассажира. Ребенок едет за половину указанной суммы. А вот кегостровский автобус, осуществлявший локальные перевозки, похоже, приказал долго жить.

Кстати, когда-то Кегостров исполнял роль главных воздушных ворот Поморья – более тридцати лет там базировался основной аэропорт Архангельска. До наших времен дожила лишь отдельная его часть – обветшалое здание штаба, которое предприимчивые граждане сейчас используют в качестве жилого помещения. Даже невзирая на его очевидную аварийность и обреченность. Над парадным крыльцом пока еще вист половина аэрофлотовской эмблемы – часть крыла с серпом и молотом. Другая часть уже отвалилась. Весьма символичное олицетворение разрухи…

У меня с Кегостровом связаны впечатления далекого детства: помню как зимой мы с тетей Веей Сиденко, которая в те годы заменяла мне покойную бабушку, шли по льду Северной Двины, чтобы добраться до острова. Дул леденящий ветер, и приходилось надевать прошитые мехом карнавальные маски, чтобы сильно не обветрить лицо. Я отлично помню кегостровскую баню – белую снаружи и серую изнутри, маленькую, жаркую, с железными шайками. Помню дома-деревяшки с печками и колонками во дворе. И неспешную островную жизнь, словно бы застрявшую в послевоенном времени…

Но жизнь там застряла и сейчас, несмотря на то, что и с моих воспоминаний минуло уже тридцать лет. Только стало все еще более серым и обветшалым. На Кегострове в середине 80-х годов, когда я бывал там, еще все было не так плохо, как сейчас. Работало производство – лесной завод, что гремел на всю область... В 90-е все пришло в запустение – завод обанкротился, а вместе с этим с Кегострова стали уезжать люди. Сейчас там живут или старики, или те, кому податься некуда, а также дачники. Добираться до Кегострова летом можно на пароходе (он курсирует раз в два-три часа) или на катере, а зимой – ледовой переправой, то есть буквально по льду реки.

Но при нынешнем посещении Кегострова мы сделали и оптимистические выводы. Например, здесь очень много детей, что не может не радовать. Да и школа с детским садом находятся в удовлетворительном состоянии. А вот состояние жилых домов оставляет желать лучшего. И эти вечные неубранные помойки с рассыпанным по всему двору мусором. Люди живут там, где «прописаны насмерть» и продать холодные и старые квартиры практически нереально. Разве что за копейки сдать или попросту оставить, переехав в «большой город». А ведь не первый год идут разговоры о том, что Кегостров может стать островом туризма, и дома здесь будут покупать дачники для экологически чистого и здорового отдыха. Но как-то слабо в это верится, увы…

Есть в Кегострове неразгаданная загадка: что-то тянет сюда, на эту неблагополучную землю. Именно здесь, по злой иронии судьбы, нашел последнее пристанище несостоявшийся президент Финляндии и глава финских коммунистов Тойво Антикайнен. На этой земле он и похоронен, на скромном Кегостровском кладбище. И еще – здесь очень много могил летчиков, которые, как мне рассказывали, гибли часто из-за «плохих самолетов». Те же, что живы, продолжают обитать на Кегострове, довольствуясь ролью пенсионеров. «Эх, раньше мы летали, на острове была жизнь… А сейчас...», – машет рукой мой собеседник, вертолетчик на пенсии Сергей. И показывает в книге цветные фото вертолетов, – признак гордости, уже утраченной. Сегодня на Кегострове не сохранился тот самый, первый архангельский аэродром. А в здании бывшего штаба авиации с наполовину оторванной эмблемой, живут простые люди.

Такой вот он, Кегостров – частичка детства, которая и сегодня притягивает к себе. Наверное, каждый из нас что-то оставил в этом самом детстве, где-то не доиграл или не доползал «на графских развалинах». И с каждым новым визитом на остров, я, повзрослевший, по-прежнему, словно лодка под властью течения, все снова и снова возвращаюсь на много лет назад… И как на старом фотоснимке проявляются поблекшие, но временами яркими пятнами, детские воспоминания: дымящиеся печки, стоящие в ряд двухэтажки, белая баня, лед на Двине и свистящий, режущий лицо ветер…