Обитаемые острова: в Кальчино хвалятся картошкой, прятали в войну детей, а поросята выкапывают автоматы

Продолжая цикл репортажей «Обитаемые острова», мы побывали на острове Кальчино, где расположена одноимённая деревня, которую ещё называют Кальчинской. Здесь можно откопать экспонаты для музея, есть самая вкусная картошка, а люди если чего-то и боятся, так это травяного пожара.

Доехать до Кальчино можно за полчаса на утреннем теплоходе из Архангельского речного порта. Лучше всего взять с собой высокие резиновые сапоги — от берега и до деревни придётся пройти через большие лужи, а вот в деревне их нет, и даже трава в основном подстрижена местными жителями. Назад уехать можно уже после обеда, так что лучше взять с собой еды — магазина здесь нет уже очень давно.

Сейчас в Кальчно больше дачников и тех, кто приезжает сюда в летние загородные дома, но раньше здесь кипела жизнь. Деревню называли Лоцманским станом, как и целую сеть местных деревень, например ту же Пустошь, которая находится на противоположном от Кальчино берегу. Местные жители объединялись в лоцманские артели и работали проводниками на судах — выводили их в безопасности в Белое море. В конце XIX века этим занималось 50% здешних мужчин.

По словам пенсионерки Зои Хабаровой, в Кальчино у неё жили и дед, и прадед, причём здесь до сих пор сохранились оба их дома. Сюда она приезжает в дом отца, который уже был однажды продан, и теперь ей принадлежит одна его половина. Постоянно она здесь не живёт, но часто ездит из города на остров и с острова в город.

— Да, в основном здесь были лоцманы — и мой дед работал лоцманом Архангельского порта, а отец мой был капитаном дальнего плавания, — рассказала нам пенсионерка Зоя Хабарова. — Отец говорил, что когда ему было пять-шесть лет, мой дед выводил ему лошадь, и он ехал в Кегостров к деду с бабкой. Дети тогда были более самостоятельные, да и знали, что никто ему ничего не сделает здесь.

Так что зиму 42-го я провела в деревне. Нас отец всегда будил ночью, и мы сидели в коридоре и смотрели, как летали и бомбили самолёты, стреляли зенитки, светили прожекторы.

Помнит военные годы и ещё один старожил деревни — Мелитина Котлова. Она не из лоцманской семьи — она и её родители приехали сюда из Луды и купили старинный дом 1814 года постройки, где она живёт и сейчас.

— В девять лет меня отправили на сенокос, людей тогда не хватало — была война. Остались старики да подростки, поэтому мы рано начали работать, — вспоминает она. — Останавливались здесь и военные — раненые, которых в госпитале держать нет смысла, но и на фронт их тоже не отправишь. Были случаи, что самолеты летели низко, а потом мы бумажки собирали, которые с них раскидывали: «Архангельские матрёшки, не бойтесь бомбёжки». А в школу пойдём, осколков от снарядов насобираем и показываем друг другу — на каких-то буквы есть, какие-то цвет поменяли от температуры. Мы детьми были, нам было интересно, что они цветные.

На Кальчино никогда не было своей школы — дети ходили учиться в семилетку на Выселках. После седьмого класса дети шли кто куда: кто устраивался на работу в Соломбале, кто шёл на курсы в ремесленные и фабрично-заводские школы, кто уезжал.

— А я пошла в доярки, — говорит Мелитина Степановна. — Еды было мало. В школу пойдём — рябины нарвём или черёмухи. Турнепс, капусту приносили, под партой прятали, друг с дружкой делились.

Карточек на продукты у местных жителей не было и после окончания войны, как и денег — их выдавали только в конце года. И это несмотря на то, что деревня выбилась в передовые — здешний колхоз стал «миллионером», а люди работали с утра до ночи.

— В 1945 году, после войны, нужно было поднимать сельское хозяйство, и колхоз поделили на несколько небольших. Мужики в пьянку подались многие, потому что зарабатывать надо, они работают много, а ничего не получают. И налоги были большие — нужно было сдать 400 килограммов картофеля, 36 килограммов мяса. Есть скот или нет, а мясо надо сдать. Для себя очень мало оставалось либо вообще ничего не оставалось. Но ничего, как-то приспосабливались, жили. Щавеля насобираем, борщевик ели, крапиву и лебеду. А картошка есть — совсем хорошо. Полегче стало уже после 1950 года: земли дали по 15 соток, работали уже не круглосуточно, — вспоминает Мелитина Степановна.

Из исторических мест на Кальчино есть пара десятков старинных домов с поветью — некоторые из них перестраивают и даже нещадно обивают сайдингом. На берегу можно найти старые лодки, а ещё возле реки стоят развалины бывшей кирпичной мельницы. В своё время в этом здании работали клуб, склад, мастерская и кузница. Сейчас от него почти ничего не осталось, но по старой кладке можно понять, что даже она представляет культурную ценность.

Здесь же, на берегу, установлен обетный крест — ещё до революции на его месте стоял другой, но его снесли, а восстановили только в 2013 году. Вообще остров за несколько веков сильно изменился. Например, посередине деревни когда-то протекал глубокий ручей, но в советские годы его засыпали.

А ещё раньше здесь откапывали интересные вещи — прямо в огородах.

— Я в 55 лет вышла на пенсию, и мне из пароходства дали поросят, я стала их держать, — рассказывает Мелитина Степановна. — На лето сюда с ними приехала, выпустила их, и они мне такой участок разработали — они же роют всё, ищут корешки. Они мне вырыли штуки четыре фляги, автомат, пилы большие. На чердаке что-то старое нашла, раздала людям, что-то в музей отдала — самовар например. А автомат выкинула — он весь проржавевший был.

В прошлом Кальчино называли «картофельным королевством», потому что здесь всё росло лучше, чем на других островах. На местных колхозных полях растили картошку, горох, капусту и другие культуры. Особенно местные жители вспоминают картошку — по их словам, она здесь и сейчас лучше, чем где бы то ни было.

— Картошка знатная здесь до сих пор, причем разных сортов, — говорит Николай, который находится в деревне в отпуске. — Те, кто её пробует, сразу же чувствуют разницу. Когда заканчивается, магазинную я есть уже не могу.

Сейчас трава на центральной улице деревни пострижена газонокосилками, а раньше этого не нужно было делать — за них работали коровы и овцы. Сейчас местные уже не держат скота, а колхоза здесь давно нет.

Главная проблема острова — это весенние и летние поджоги травы. Уже несколько лет местные жители не могут добиться, чтобы им сделали опашку поля. Оно давно не засевается, а сухая трава запросто может загореться, что и случилось семь лет назад. Тогда люди до утра дежурили с ведрами и лопатами, чтобы огонь не подошёл к домам, а в одном месте все-таки сгорел забор.

Осенью здесь пустынно и тихо, но летом живут в каждом доме. Приезжает много детей и из области, и, например, из Мурманска. Специально для них несколько лет назад были сделаны игровая и волейбольная площадки. Начал делать её Леонид Санталов, а потом помогали всей деревней. Сам Леонид живет в Соломбале, но регулярно заезжает в Кальчино.

— Молодежь здесь была неорганизованная, — объясняет он. — А я в молодости комсомолом занимался, и вот через волейбольную площадку их немножко сдружил. Потом они стали все собираться там, сдружились, стали общаться. И я предложил сделать детскую площадку. Сначала сделали песочницу, я туда притащил карбас свой. Честно говоря, сложно было поднять народ, но удалось.

Зимой в Кальчино постоянно живут только в двух домах. Зимой, если нужно почистить улицу, их жильцы заказывают трактор, ездят на мотособаке. А те, кто приходит сюда только помыться в бане, ходят и просто пешком по льду Двины.

— Все здесь тихо-мирно живут. Никаких проблем нет, остров хороший, люди спокойные. Летом тут детей много, а сейчас уже разъехались, в школу пошли, — говорит Николай.