Александр Цыбульский ответил читателям 29.RU, давал ли распоряжение разрушить лагерь на Шиесе

Александр Цыбульский не раз говорил, что на станции Шиес в Ленском районе не будут возводить каких-либо объектов вместо мусорного полигона, стройка которого прекращена. Однако есть активисты, которые хотят продолжать дежурства на станции. Несколько читателей 29.RU через нашу редакцию задали губернатору ряд вопросов по этой теме: с чьей подачи разрушен народный лагерь, почему им нельзя контролировать процесс рекультивации и когда прекратят преследовать тех, кто участвовал в протесте, который в итоге и остановил стройку.

В правительстве Архангельской области заявили, что до конца февраля на Шиесе установят дренажно-осушительные сооружения и засыплют территорию грунтом. Активисты уже тогда отказались убирать свой лагерь, пока на территории не посадят новые деревья. В итоге лагерь на Шиесе убрали. Вот какие вопросы пришли нам в редакцию по этой теме.

— Спросите, когда прекратят преследования активистов, выступающих против незаконной стройки полигона на Шиесе, и почему не наказаны виновные, принимавшие решения по строительству «приоритетного объекта»? — спросил читатель 29.RU Кирилл Юрас.

— С чьей подачи ставят препоны народному контролю на станции Шиес? — спрашивает Андрей Юшманов. — Кто ответственен за снос лагеря активистов и по какому закону? Они ничего не нарушали. Кто приказал разграбить и сжечь остальные посты в 300 метрах от лжерекультиваторов? Почему среди бела дня по беспределу на станции Шиес похищают людей? Ваши слова — «лагерь на станции Шиес будет стоять для контроля до конца»? Ваши слова — «люди имеют право находиться в желтых жилетах на площади Ленина»? Кто приказал задерживать людей по повышенной готовности за протестную точку зрения? Вы всегда нарушаете данные обещания?

— Отдавали ли вы распоряжение разрушить и закопать лагерь общественных активистов на Шиесе (4 февраля), разрушить и сжечь их посты на Шиесе («Баня», «Крепость», «Костер», 18 февраля)? — и такой вопрос от Сергея Якимова.

— Готов повторить. Во-первых, никто никого незаконно не преследует. Если нет нарушения закона, человека не могут преследовать. Есть нормы законодательства, которые должны быть одни для всех. Не бывает так, что здесь, поскольку нам закон нравится, мы его применяем. А здесь он нам не нравится, поэтому не применяем. Когда я летом был на Шиесе и встречался с людьми, которые там живут, мы договаривались, что лагерь общественного контроля будет находиться там до момента, пока он не будет мешать рекультивации. И ровно до этого момента он там находился, и никто не предъявлял никаких претензий. Но когда подрядчик вышел на необходимость рекультивации всего участка и подошел к лагерю, мы попросили людей, что в рамках договоренностей и закона мы должны рекультивировать территорию. В итоге подрядчиком было принято решение о ликвидации этого лагеря. С правовой точки зрения это не являлось объектом капитального строительства и квалифицируется как незаконная постройка. Но мы отнеслись внимательно к этому процессу. Я, конечно, знал, что это происходит, и отдельно попросил, чтобы всё имущество, которое находится в этом лагере, — а по закону там не может находиться — отдельно собрали и перевезли на сохранение. Что и было сделано, и каждый может забрать свои вещи. Но тут надо понимать. Если мы определяем, что все незаконные строения должны быть снесены для рекультивации участка, то мы должны быть честными по отношению к обеим сторонам («Технопарк» не смог доказать в суде, что его постройки законны. — Прим. ред.).

На вопрос, отдавал ли губернатор распоряжение разрушить лагерь, он ответил следующее:

— Я не отдавал такого поручения. Но я, конечно, знал о том, что это будет происходить, потому что это целая процедура. И Министерство лесопромышленного комплекса выписывало соответствующие предписания убрать имущество с предупреждением, что это связано с необходимостью рекультивации этого участка. Мы должны его привести в первозданный вид. И говорили об этом летом с людьми, которые там живут, и они это прекрасно знали. Поэтому здесь, мне кажется, — как бы ни хотелось переводить этот вопрос даже не в политическую плоскость, а политико-эмоциональную — что если мы приняли решение с людьми, то надо Шиес закрывать. Очень много фейковых новостей, что там что-то продолжается строиться и какие-то новые на это место планы. Но я еще раз говорю — к концу этого года там будет высажен лес, и мы с вами будем следить за тем, как он будет расти. Это было мое обязательство. И я его выполняю. И, поскольку это общее решение, надеюсь, к нему будут относиться с уважением.

Губернатор отметил, что если у людей есть потребность осуществлять общественный контроль за тем, как рекультивируется территория, как будет работать подрядчик, то этому никто не будет препятствовать:

— Пожалуйста, приходите, следите, вас никто не будет насильно выгонять. Но давайте вести себя в рамках законодательства.

Еще одна острая тема для региона — ветхое жилье. Некоторые северяне остаются на улице, когда дом буквально падает от старости. Вопросы читатели прислали не только про сошедшие со свай строения, но и про помощь погорельцам, вот что ответил губернатор про помощь в такой ситуации.

Ранее мы опубликовали ответ губернатора на вопрос читательницы, что он думает про задержание главы Котласа.

Губернатор отметил, что ни один из вопросов, которые мы собрали перед эфиром, не останется без ответа. Глава региона поддержал идею уже после стрима ответить на все вопросы в текстовом формате на сайте 29.RU, а также предложил сделать такое общение по вопросам северян регулярным.

— Эти эфиры важны. Не только для ваших зрителей, но и для меня, потому что это возможность рассказать о своей позиции по большому спектру вопросов, которые непосредственно интересуют наших зрителей. Информационное поле настолько заполнено, такое количество информационных и псевдоинформационных ресурсов интерпретируют и комментируют причины принятия мною того или иного решения, что мне, конечно, важно, чтобы у меня у самого была возможность донести это до большой аудитории. И ваши эфиры в этом могут помочь.