От Красной площади до Бастрыкина. Почему никто не может помочь 3-летнему Мише Бахтину, которому сделали самый дорогой укол в мире

Еще недавно всё Поморье следило за ситуацией северодвинки Вики Снегиревой — девочки с диагнозом «спинальная мышечная атрофия», родители которой добивались для нее укола «Золгенсмы». Она получила долгожданное лекарство и уже приобретает новые умения. Похожая история три года назад произошла с екатеринбургским мальчиком Мишей Бахтиным: ему сделали укол самого дорогого лекарства в мире. На тот момент одна ампула препарата «Золгенсма» стоила 160 миллионов рублей. Инъекция делается один раз в жизни и останавливает болезнь, которая еще недавно была неизлечимой.

Деньги собирали всем миром, известные актеры и музыканты записывали обращения с просьбой помочь ребенку. Такую огромную сумму удалось собрать без помощи крупных бизнесменов-меценатов, благодаря пожертвованиям простых людей. И вот спустя два года эта история снова появилась в новостной повестке: папа Миши вышел на Красную площадь с плакатом «Помогите спасти сына».

Почему не помог чудо-укол? Чего сейчас добиваются родители? Почему врачи отказываются продолжать лечение, несмотря на вмешательство главы Следственного комитета Бастрыкина? На все эти вопросы журналист E1.RU Елена Панкратьева постаралась ответить в этом материале, приведя доводы всех сторон.

Диагноз «спинальная мышечная атрофия» Мише поставили дней через десять после рождения. Тогда, в 2020 году, это была самая ранняя диагностика СМА в России. После выписки из роддома родители Яна и Дмитрий заметили, что малыш неестественно держит руки, сгибает их в локтях, подгибает в кистях. Сразу же поехали на прием к врачу.

В этот день невролог сообщил родителям, что их Миша, вероятней всего, болен СМА. Спустя несколько дней анализы точно подтвердили предполагаемый диагноз.

А еще через несколько дней у Миши случился приступ аспирационной пневмонии. При этом заболевании нарушается работа легких.

— У нас был мешок Амбу (ручное устройство для выполнения искусственной вентиляции легких. — Прим. ред.), и Яне [врачи] в принципе показали, как им пользоваться, — вспоминал тот момент Дмитрий Бахтин. — Мы приняли срочные меры, поэтому не потеряли своего ребенка. Только поэтому.

После этого Миша попал в реанимацию с остановкой дыхания, под ИВЛ. Родители стали добиваться лечения с первых же дней, как только узнали про диагноз.

Одна ампула «Спинразы» на тот момент стоила около 8 млн рублей, а первый курс лечения из четырех инъекций — 32 миллиона. Цена «Золгенсмы» на тот момент была 160 миллионов рублей, но в 2020 году этот препарат еще не был официально зарегистрирован в России и не был введен в гражданский оборот.

Таким образом, «Золгенсму» закупить за счет государства было нельзя — в отличие от «Спинразы», которая на то время уже была официально рекомендована для лечения детей со СМА. Пока Миша был под ИВЛ, его папа Дмитрий написал обращение в Минздрав с просьбой предоставить ему лекарство. Сперва ему сказали, что ответят в положенный по закону срок — в течение месяца.

Если бы Дмитрий и Яна послушно шли по официальному пути и месяцами ждали ответа от чиновников, Миши, вероятнее всего, уже не было бы в живых. Болезнь в его случае развивалась очень быстро. Каждый упущенный день — это гибель тысячи мотонейронов. Родители мальчика, понимая, что ждать нельзя, обратились куда только можно: в СМИ, фонд Ройзмана*, прокуратуру.

Отчасти благодаря активной позиции родителей, огласке и общественному резонансу Мише уже через десять дней после постановки диагноза сделали самый первый укол «Спинразы». После этого он прошел курс лечения этим препаратом, состоящий из четырех инъекций. Две дозы закупил свердловский Минздрав, еще две оплатил меценат, владелец Новолипецкого металлургического комбината Владимир Лисин. Мальчику стало лучше, он стал дышать самостоятельно, без аппарата ИВЛ.

20 февраля 2021 года шестимесячному Мише Бахтину сделали укол «Золгенсмы» — препарата, который вошел в Книгу рекордов Гиннесса как самый дорогой в мире. На тот момент это лекарство уже было зарегистрировано в России, и федеральный консилиум врачей одобрил его применение. Куплено оно было на частные пожертвования.

Сбором на спасение Миши занимался благотворительный фонд Евгения Ройзмана*. Видеообращения с призывом помочь мальчику из Екатеринбурга записывали известные артисты и музыканты. Деньги на препарат собрали за пять месяцев, на этот раз без помощи крупных бизнесменов. Люди переводили по 100, 200, 500 рублей, дети разбивали перед Новым годом копилки, бабушки приносили деньги, отложенные с пенсий. И вот Миша спасен! Инъекцию делали в Москве, в медицинском центре имени Войно-Ясенецкого.

Мише сейчас три года, он веселый, общительный, позитивный, любит играть в мяч с домашним любимцем, джек-расселом Тяпой. Но еще зимой, то есть через два года после укола, мальчик играл, лишь лежа на большом диване, сидя в коляске или стоя в вертикализаторе. Сидеть он мог лишь в поддерживающем корсете. Ожидаемого родителями эффекта рекордно дорогой препарат не дал, двигательные функции не восстанавливались, несмотря на массажи, гимнастику, ЛФК и занятия в вертикализаторе.

Укол спас жизнь, но на ноги не поставил. Впрочем, стоит уточнить, что производитель «Золгенсмы» не обещает полного исцеления, но гарантирует, что болезнь останавливается на той стадии, когда был сделан укол. Точного прогноза, насколько смогут восстановиться двигательные функции, утраченные вместе с гибелью мотонейронов, фармкомпания не дает.

Дмитрий рассказывал, что для оценки развития двигательных функций у малышей с нейромышечными заболеваниями используется тест CHOP INTEND. В мае 2021 года состояние Миши оценили на 38 баллов из 64, в сентябре — на 39, через год после укола — на 40. Прирост в два балла говорит об отсутствии положительного эффекта от терапии «Золгенсмой», объясняли родители.

— Миша вышел в вялотекущее, если так можно сказать, состояние. Знаете, когда хочется вторую скорость включить, что-то сделать, чтобы помочь ребенку, — говорил Дмитрий.

«Второй скоростью» может стать продолжение терапии «Спинразой» — тем самым лекарством, которое Миша получал еще до «Золгенсмы» и которое когда-то вытащило его из реанимации. Но стоит ли сейчас его применять? Родители уверены, что можно и нужно. Осенью 2021 года Мишу обследовали в институте имени Вельтищева. Как говорит Яна, по итогам теста два специалиста института рекомендовали подключить, а точнее, вернуть терапию «Спинразой». Но, по словам мамы мальчика, написать рекомендацию на бумаге доктора отказались.

Спустя год, как рассказывают родители, продолжение терапии поддержал еще один специалист — врач-невролог одной из частных клиник Тюмени Анна Кокорина. Она специализируется на лечении детей с редкими генетическими заболеваниями, в том числе СМА.

Информацию об эффективности и возможности продолжения терапии родители также изучали и сами: данные есть в открытом доступе, в том числе на сайтах фармкомпаний, которые участвовали в специальном двухлетнем исследовании RESPOND. Его проводили, чтобы выявить, могут ли дети после укола «Золгенсмы» получать и дальше генную терапию для восстановления потерянных двигательных навыков и есть ли риски. Также говорится, что положительные результаты исследования были представлены на конгрессе Американской академии неврологии в апреле 2022 года. В испытаниях участвовали пациенты до трех лет с диагнозом СМА. Указано, что серьезных побочных эффектов у участников исследования на тот момент выявлено не было.

Дмитрий и Яна стали добиваться продолжения лечения почти сразу после дорогого укола. Они направили обращение в свердловский Минздрав и получили отказ. Родители подали судебный иск, и в марте 2022 года суд встал на их сторону. Диагноз СМА у Миши никто не снимал, он пожизненный, и по закону ребенка с этим диагнозом государство обязано обеспечить жизненно необходимым лекарством — в данном случае «Спинразой».

Свердловский Минздрав попытался оспорить это решение. Ссылались на то, что сейчас жизненной необходимости в препарате нет, но и в апелляции, и кассации решение Ленинского суда об обеспечении Миши лекарством устояло.

Решение суда, кстати, было исполнено — отчасти. «Спинразу» ребенку закупили, но эта ампула стоимостью уже около 9 миллионов до Миши так и не дошла. Она вообще никому не досталась и была утилизирована, когда прошел срок годности. После этого для мальчика приобрели новую ампулу (по решению суда это обязательно), но и эту порцию препарата он так и не получил.

В назначении «Спинразы» отказал федеральный консилиум. Основание — нет жизненной необходимости, нет опыта продолжения генной терапии после «Золгенсмы» в России, нет данных клинических исследований, подтверждающих ее безопасность.

Это противостояние продолжается уже два года. Последние месяцы Миша принимает другой препарат «Рисдиплам» — его закупают ребенку благотворительные фонды.

Родители уверены, что все, даже небольшие Мишины успехи в восстановлении происходят благодаря продолжающейся терапии. Так, уже через несколько месяцев после «Рисдиплама» результат следующего теста стремительно вырос до 52 баллов (из 64 возможных). Окрепли мышцы спины, Миша начал сам сидеть, появилась устойчивость в ногах.

Яна и Дмитрий добиваются от Минздрава продолжения терапии, понимая, что фонды не всегда смогут помочь. В июле они выиграли очередной суд по закупке «Рисдиплама» за счет бюджета. Это более удобный в применении препарат в виде раствора, его можно спокойно пить дома — в отличие от «Спинразы», которую вводят в спинномозговой канал. Такую процедуру можно провести только в больнице.

Итак, областной Минздрав по решению суда должен обеспечить ребенка «Рисдипламом». И снова препятствие: препарат можно закупить и применять лишь по назначению врача. Свердловские врачи объяснили, что назначить его могут только специалисты федерального центра, но очередной консилиум (на этот раз уже по «Рисдипламу») дал отрицательный ответ. Главный довод: показаний для применения нет.

При этом, со слов родителей, все специалисты отмечали, что «у ребенка зафиксирована положительная динамика, отрицательных эффектов нет, отменять терапию нельзя». Но документально это нигде не зафиксировано, и препарат так и не назначили.

После отказа отец Миши обращается в Следственный комитет, в отношении ОДКБ возбуждается уголовное дело по статье «Халатность». А 30 августа Дмитрий Бахтин, не согласный с решением консилиума, вместе с сыном вышел на Красную площадь с плакатом «Помогите спасти сына». Его задержали через несколько минут и доставили в отдел полиции. После опроса полицейские отпустили семью, никакого протокола составлять не стали, а плакат вернули. На следующий день глава СКР Александр Бастрыкин (дело было на его личном контроле) поручил предоставить доклад о ходе расследования.

А маме Миши позвонил Сергей Куцев — главный генетик страны, директор клинического института имени Вельтищева. Пригласил на встречу…

После того приема в институте юрист семьи Юлия Липинская рассказала журналистам, что генетик заявил: прием препарата «прекращать ни в коем случае нельзя». А чуть позже Сергей Куцев лично прокомментировал ту встречу E1.RU. Возможно, его слова об опасности отмены действительно звучали на встрече, но в другом контексте.

По словам ученого, он в течение часа убеждал родителей мальчика, что применять «Рисдиплам» после применения «Золгенсмы» не стоит.

— Это может быть опасно в связи с избыточной продукцией белка SMN, — пояснил Сергей Куцев. — Никаких научных данных о какой-либо пользе и безопасности такой терапии нет. Можно ли отменить «Рисдиплам» в той ситуации, в которой по вине родителей оказался ребенок, тоже неизвестно. Но я абсолютно точно не рекомендовал продолжать лечение и не предлагал найти источник финансирования этой экспериментальной терапии, начатой по вине родителей. Теперь ответственность за лечение мальчика несут его родители. Врачи не могут назначить эту терапию «Рисдипламом» и не могут отменить, поскольку врачи ее не назначали.

В ответ Дмитрий рассказал, что генетик не видел ребенка лично, не знаком с результатами обследований и тестов. Вернувшись в Екатеринбург, он вместе с женой и сыном вышел на пикет — теперь уже к зданию свердловской прокуратуры.

Чтобы объяснить свою позицию, свердловский Минздрав созвал пресс-конференцию. Замминистра Елена Чадова и главврач ОДКБ Олег Аверьянов заявили, что, несмотря на решение суда, лечение будет назначено лишь при наличии показаний. Главный аргумент: использовать «Спинразу» после «Золгенсмы» опасно. Действие «Золгенсмы» пожизненное, вводить другие лекарства генной терапии нельзя, а все доводы о продолжении терапии основаны лишь на частном мнении тюменского врача. В Минздраве подчеркнули: каким бы опытным и заслуженным специалист ни был, такие вопросы не может решать один человек — только консилиум.

Представители министерства также рассказали, как они сами хотели прояснить этот вопрос. Так, министр здравоохранения Свердловской области Андрей Карлов направил письмо председателю Совета директоров фармацевтической компании Biogen (производитель «Спинразы») Стелиосу Пападопулосу. В письме упоминается о том, что «в 2021 году Biogen объявила об исследовании по применению «Спинразы» у детей, которые ранее получали «Золгенсму». К сожалению, найти опубликованные результаты исследования в открытых источниках не удалось».

Свердловский министр также кратко описал руководителю зарубежной компании непростую ситуацию с Мишей, поясняя, что «на данный момент мы не можем продолжать терапию ребенка другими препаратами, в частности «Спинразой», поскольку у нас нет подтвержденных исследований совместимости этих двух препаратов. Однако, если результаты таких исследований существуют, мы готовы представить их на Всероссийский медицинский совет, чтобы пересмотреть схему лечения мальчика». В конце письма задаются три вопроса: завершила ли ваша компания исследование «Спинразы» для детей, которые ранее получали «Золгенсму»? Каковы результаты исследования? Какой комментарий могут дать ваши эксперты: безопасно ли использовать «Спинразу» двухлетнему ребенку, который ранее получал «Золгенсму»?

Ответ от компании Biogen на сегодняшний день так и не пришел.

Параллельно с этим письмом фонд «Круг добра» отправил обращение в другую зарубежную фармацевтическую компанию Novartis (производитель «Золгенсмы») с тем же вопросом: можно ли продолжать терапию другими препаратами после «Золгенсмы», есть ли данные о клинических испытаниях? Из российского представительства компании в 2022 году пришел ответ. Вот цитата из него: «На данный момент не существует никаких доказательств эффективности и безопасности комбинированной патогенетической терапии <...>, в связи с чем данный вид лечения не рекомендован для использования в реальной клинической практике для терапии спинальной мышечной атрофии».

Но Дмитрий и Яна уверены, что причины для отказа надуманны, а чиновники беспокоятся, что обеспечивать ребенка препаратом придется пожизненно. Родители заверяют журналистов, что готовы подписать все нужные юридические документы, что берут ответственность на себя за все возможные нежелательные последствия, потому что видят эффект от продолжения терапии.

От отчаяния родители мальчика записали видеообращение к Александру Бастрыкину с просьбой о помощи. По их словам, последний консилиум врачей проведен незаконно, «втихую», без присутствия родителей, а решение об отказе было принято заранее.

На данный момент препарат для Миши, закупленный по требованию суда, хранится в специальной ячейке в холодильнике. Деньги на дальнейшую терапию «Спинразой» в бюджете также зарезервированы. Но замкнутый круг: она попадет к Мише лишь после того, как уральские врачи получат положительный ответ от очередного консилиума.

Ранее мы рассказывали историю другой уральской девочки. Лизе Краюхиной из деревни Боярки также сделали самый дорогой укол в мире. Он спас ей жизнь, но на ноги пока не поставил. При этом папа девочки подчеркивает, что это лишь их решение, он никого не отговаривает, потому что у каждого ребенка с этим диагнозом своя индивидуальная, уникальная ситуация, а опыт лечения детей со СМА в мире еще только нарабатывается.

Одна из громких историй последних лет в Архангельской области — борьба за жизнь маленькой северодвинки Вики Снегиревой, которая тоже живет с диагнозом СМА. Ее родители безуспешно пытались получить лекарство «Золгенсма» от государства. После этого собрали 121 миллион рублей, чтобы ввести препарат уже на коммерческой основе. Но получение лекарства усложнили его регистрация в России и новые регламенты ввоза в страну — препарат оказался недоступен ни для кого, кроме госфонда. 11 февраля федеральный консилиум врачей вновь рассмотрел заявку и на этот раз одобрил введение препарата. В марте малышка наконец получила долгожданный укол.

* Признан в РФ физлицом-иноагентом.