Одни собирают грибы, другие переезжают, не продав дом: как живут в Нёноксе спустя месяц после взрыва

Уже больше месяца прошло с момента взрыва на военном полигоне возле села Нёнокса — как ни печально, но он стал главным происшествием в Поморье за прошедшее лето. До сих пор специалисты, политики и неравнодушные экоактивисты спорят о радиационном фоне, заражении и возможной опасности для населения. Но прямой речи местных жителей в этих публикациях меньше всего. Мы решили съездить в Нёноксу и выяснить, что думают о случившемся сами селяне — те, кто живут рядом с полигоном.

«Военные пришли сюда 65 лет назад, ни о чём не предупреждая»

То, что Нёнокса, — охраняемая территория, было известно и до того, как на неё обратил внимание весь мир, в том числе президент Америки. Без пропуска сюда не проехать, гулять вам по Нёноксе или нет, решает Министерство обороны.

Всё потому, что недалеко от села расположен 45-й Государственный центральный морской испытательный полигон «Нёнокса», где и произошло ЧП, входящий в состав Беломорской военно-морской базы. А также — в военный посёлок, где проживают его служащие, он называется Сопка.

Военных можно увидеть ещё в Северодвинске на железнодорожном вокзале — некоторые из них живут в городе или заходят в вагон на соседних станциях. Ближайший пропускной пункт находится после станции Солза: рельсовый автобус делает остановку, в вагоны заходят трое человек в камуфляже и проверяют у каждого пропуск или паспорт, в котором может быть постоянная или временная прописка.

— Селу — 622 года, а военные пришли сюда 65 лет назад, ни о чем не предупреждая, ничего не говоря нам, — рассказывает наша попутчица Елена, у которой в Нёноксе участок с домом.

Деревня всем хороша была — людьми, ягодами, грибами, рыбой. Мы раньше приезжали туда — и сразу с детьми на берег. А сейчас к морю просто не подойти.

— Может, пока военные есть, у местных людей какая-то хоть работа будет, — говорит наш попутчик Александр.

— Но зато здоровья нет, — возражает Елена. — Должны быть хотя бы какие-то обследования, лекарства, льготы. После взрыва на полигоне мы все испугались, купили дозиметры. Я, например, не ем теперь ни грибы, ни ягоды, ни картошку, рыбу не ловим и не покупаем. А другие люди едят — многие же не поедут покупать картошку в другое место. Хочется думать о хорошем, но мы не знаем, что происходит вокруг нас.

Оказалось, что Александр — подводник. Случайный собеседник признался, что тоже против испытаний под Нёноксой:

— Я уже 30 лет получаю свою дозу радиации и скажу вот что: действие радиоактивных элементов не скажется сразу, а через год, через два. Радиация убивает медленно. Такого, как случилось 8 августа, происходить рядом с обычными людьми не должно, — считает мужчина.

«Мы были на рыбалке и услышали: "Бух!"»

В самой Нёноксе военных можно увидеть редко — местные рассказывают, что солдаты могут прийти из Сопки в местные магазины за продуктами или ширпотребом. Нёнокшане тоже посещают Сопку. Правда, не все — дети ходят туда школу, а взрослые — на работу. Там, к примеру, можно работать сварщиком или на других рабочих специальностях. В остальном же, как говорят местные, информации о том, что происходит на полигоне, у них практически нет. И о произошедшем 8 августа взрыве они знают немного — даже те, кто лично его видел.

— Мы были на рыбалке, в избушке, и услышали сильный звук: «Бух!» — рассказывает житель Нёноксы Пётр Климов. — А визуально — пар немного пошёл с той стороны, и всё. Чего-то явного страшного не было. После этого мы ещё несколько часов пробыли на рыбалке. Нам туда позвонили из Подмосковья, спрашивают: «Что у вас взорвалось?» А мы не в курсе — узнали обо всём, что случилось, только уже когда приехали домой.

По словам Петра, никакой секретной информации у них в селе не добыть — они просто ничего не знают: все новости сами узнают со стороны или из интернета. Но и бояться последствий взрыва, по его мнению, не стоит.

— А чего страшного? Сколько отмерено — столько и проживёшь. Я и служил здесь, на полигоне, и ничего, живу. А что изменишь?

Рыбу вот только с тех пор не ловим: сейчас, правда, действует запрет на вылов, но в этом году точно уже не планируем.

С подобным фатализмом на ситуацию смотрит и продавщица местного магазина промтоваров Валентина Тряпицына. Она тоже не собирается прекращать выращивать овощи в своём огороде.

— Мы не боимся радиации, мы уже 40 лет здесь прожили, адаптировались, — говорит она. — За грибами вот не ходили — но это в этом году просто грибов мало. А куда сейчас уезжать в нашем возрасте? А если я уеду в другое место, а там другой климат — может, мне там, наоборот, плохо станет?

Погреба из ракет и страх перед радиацией

Полигон появился здесь в 1954 году — его перевели сюда из черноморской Феодосии и с тех пор Нёнокса стала труднодоступной территорией. Здесь тестируют баллистические межконтинентальные ракеты морского базирования, проводят испытания крылатых и зенитных ракетных комплексов. Например, здесь шли крупномасштабные учения во время Карибского кризиса — тогда Неноксу посещал Никита Хрущёв. Заражения от гептиловых ракет боялись уже тогда.

Местные вспоминают, как в село приехали на работу вьетнамцы: они пили исключительно свою воду, которую привезли с собой, а местную пить отказывались.

Наши собеседники говорят, что нередко здесь были и неудачные запуски: ракеты падали в болото, а в 2015 году часть такого снаряда упала на жилой дом. Из упавших с неба частей ракеты некоторые нёнокшане делают погреба. Вообще жизнь местных жителей тесно связана с полигоном, например когда несколько лет назад здесь демонтировали наземные площадки для запуска ракет, в селе пропала связь «Мегафона», антенна которого была на одной из вышек. Теперь, по словам местных, у них ловит только Теле2.

Военные извещают жителей о запусках заранее. В краеведческий музей приходят сообщения, что в это время лучше не проводить экскурсии, а местным предоставляют бесплатный поезд, чтобы выехать на несколько часов за пределы села. Обычно местных вывозят к соседнему поселку Солза, но выезжают не все — многие привыкли, что из-за запусков ракет ничего не происходит.

— Железную дорогу сколько раз пытались закрыть — она же очень убыточна — говорят местные. — Но благодаря им у нас есть сообщение с городом. А так давно бы ничего здесь не было.

— То, что людей просят выехать на несколько часов из деревни, да, это было и раньше так. Пригоняли поезд и вывозили всех в Солзу часа на четыре. Ещё и сухие пайки выдавали, но потом перестали, — рассказывает северодвинка Елена, у которой есть дом в Нёноксе.

Собираются уехать навсегда, не продавая дом

Молодая мать Юлия рассказывает, что весь её род происходит из Нёноксы — и родители, и бабушки, прабабушки, родословная доходит до 1809 года. Но сейчас, после взрыва, она вместе с мужем и тремя детьми собирается навсегда уехать из села во Всеволожск, даже не продавая свой дом.

— Взрыва я очень испугалась — у меня была дома дочка, а старшие дети были на каникулах, не здесь, — вспоминает она. — Прибежал муж, говорит — ядерный взрыв, надо уезжать. Взяли деньги, документы, прыгнули в машину и уехали. Назад вернулись только 18 августа и не знали, что делать с урожаем. Но приезжал эколог Климов и успокоил — сказал, что ничего страшного, есть можно, и я урожай собрала. Но насчет грибов мы решили воздержаться.

После того как стало известно о возможной опасности от понтонов на берегу Белого моря, Юлия с мужем хотели съездить туда и сфотографировать их.

— Это было в конце августа.

«Никто до конца здесь ничего не узнает»

От скачка радиации до последствий взрыва: в паре слов о том, что произошло в Нёноксе, мы рассказывали на 29.RU. Северодвинский краеведческий музей, безусловно, страдает от случившегося на полигоне — гостей стало меньше. 24 августа в Нёноксу на экскурсию должна была приехать группа туристов из 20 человек — в итоге из них поехали пятеро, остальные отказались. Местные — точнее, те, кто ничего не боится, — говорят, что страх приходит к людям из-за очередной новой информации в интернете. Страдают от этого и областные туроператоры.

Сами нёнокшане о панике вокруг их села рассуждают спокойно, но с негодованием. Например, им не нравится позиция мэра Северодвинска, которого в день взрыва и последующие дни не было в городе. «По идее если подведомственные тебе люди (160 тысяч человек) попали в такую ситуацию, ты бросай все и прилетай! А он отдыхал», — говорят они.

Плотник-реставратор Виктор Дренин, работавший над восстановлением местных храмов, тоже признается, что после новости о взрыве у него была мысль уехать, но всё-таки он остался.

— Ну а что тут бояться? Явно, что если бы здесь был «мини-Чернобыль», то военную часть бы эвакуировали давно. Военные всё-таки знают чуть больше, и детей своих подставлять они не стали бы. Я понимаю, что ложь со стороны власти сопровождает нашу жизнь на любом уровне. Или ложь, или наплевательское отношение, поэтому никто до конца здесь ничего не узнает. А насчёт этих понтонов — я не понимаю: у вас произошла авария, вы за это ответственные, ну так делайте же что-нибудь. Что ж они у вас лежат тут уже второй месяц и фонят? В нормальном мире просто не понять, что здесь происходит.

Понтоны с берега решили убрать только спустя месяц, и губернатор высказался, что эксперты на разных уровнях заключили, что никакой опасности для жителей Нёноксы и региона нет. Но лето 2019-го жители села запомнят надолго. Пожалуй, никогда раньше они не видели так часто сюжетов о себе по телевизору, а в Сети — статей, да и просто реплик от создателей того же сериала «Чернобыль» и до ликвидаторов последствий аварии на АЭС.