«Трещины толщиной с палец»: как архангелогородцы живут в доме, где 20 лет назад рухнул целый подъезд

Ровно двадцать лет назад в Архангельске произошла страшная трагедия. Ночью 16 марта 2004 года в девятиэтажном жилом доме № 120 на проспекте Советских Космонавтов произошел взрыв, который полностью разрушил пятый подъезд. ЧП унесло жизни 58 человек, девять из которых — дети. Еще 170 северян пострадали. События того дня — огромное горе для всего региона и страны. В годовщину трагедии мы решили посмотреть, как живут люди в сохранившейся части дома, и узнать, что о той страшной ночи вспоминают очевидцы событий.

Сейчас дом, судьба которого когда-то потрясла весь Архангельск, уже не кажется опасным. В его окнах горит свет, а у припаркованных рядом машин суетятся жильцы. Они торопятся на работу. Внешне о трагедии напоминает запечатанный подъезд с заколоченными окнами и небольшой мемориал, украшенный детскими игрушками. А еще голая часть фундамента, которая показывает, что раньше дом был гораздо больше.

Во дворе мы знакомимся с Людмилой Васильевной. Она живет в доме напротив. Из ее окон было видно обвалившийся подъезд.

— Помню, это случилось ночью… в три часа ночи. Все спали. Был грохот, я подскочила, стекла затряслись все. Я тогда вообще не поняла, что случилось. Страшно стало. Потом, минут через десять, машины с сигналами приехали, пожарные, милиция, МЧС. Очень много. И даже, по-моему, военные были. Я в окно увидела обвалившиеся части дома. А больше ничего. Побежала к соседке и говорю: «Танечка, помоги! Ты знаешь, что случилось? Почему такой грохот?». А она тоже ничего не поняла, но ясно было, что что-то страшное произошло.

— Ощущение, что на этом месте произошла трагедия, до сих пор осталось. В Архангельске такой ужас впервые произошел, и это был шок. Мы жили спокойно и совершенно не думали, что что-то такое может случиться. Люди продолжают к табличке приходить постоянно, игрушки меняются. Я с внуком хожу тут, он всё меня расспрашивает: «Бабушка, что здесь случилось?» Я ему рассказываю, но сейчас об этом меньше разговоров во дворе. Многие люди переехали, а в дом заселились новые жильцы, для них это что-то далекое, — говорит нам Людмила.

Своими воспоминаниями о ночи 16 марта с нами поделилась и Татьяна Дмитриевна. 92-летняя бабушка живет в третьем подъезде разрушенного дома. От взрыва ее отделяли несколько квартир.

— Я проснулась от того, что зеркало упало. Оно висело на толстом ремне, у окна. Я им освещала растения в комнате. Оно разбилось, и все осколки полетели на мою кровать. Я была ими усыпана. А еще выбило входную дверь, и она перестала закрываться. У меня маленький внук был в гостях, дочка и ее муж. Они ушли из дома, а я осталась. Не могла же я с открытой дверью квартиру бросить. Спасатели приходили, но я отказалась уходить.

Татьяна Дмитриевна говорит, что в тот момент не до конца понимала, что именно происходит:

— Было холодно, потому что окна выбило. Я надела шапку, зимнее пальто, сапоги и стала ходить по квартире, собирать осколки. Семь ведер насобирала и на улицу вынесла. Когда я спустилась вниз, как раз приехали спасатели из управления по чрезвычайным происшествиям. Тогда ими Шойгу командовал. И вот я помню, что рядом с ним стояла. Он смотрел на наш дом, вернее, на кучу, которая образовалась после взрыва. Нам тогда никто ничего не объяснил нормально, о том, что произошло.

В ту ночь, рассказывает Татьяна, погибла подруга ее внучки.

— Я уже старая, много чего не помню, но знаю только, что там была девочка, которая погибла… с девятого этажа. Она дружила с моей внучкой… Они вместе бегали во дворе. Им тогда по 15 лет было. Это тяжело. В соседнем четвертом подъезде тоже люди пострадали.

Бабушка сообщила, что не верит в официальную версию взрыва. Она считает, что это был не бытовой газ, а акция устрашения.

— Я предполагаю, что это был намеренный взрыв. Тогда как раз была война в Чечне...

Несмотря на произошедшее, Татьяна Дмитриевна решила остаться в своей квартире вместе с детьми и внуками. За их безопасность она не переживает.

— Сейчас мы не боимся. Спокойно живем. Тут ремонт сделали. Лифт новый, бесшумно ходит.

Жилые подъезды дома № 120 действительно выглядят обычно и безопасно. В них относительно чисто и нет посторонних запахов. В дом активно переезжают люди. Вот, например, Ирина, три года назад она переехала сюда вместе с мужем и тремя детьми. В доме с трагичной историей оказались квартиры с подходящей для семьи планировкой.

— Нам нужна была «четырешка» с конкретной планировкой. Все другие четырехкомнатные квартиры, которые продавали в Архангельске, они были очень маленькие. А домов с такой хорошей планировкой было немного. И вот в этом подъезде конкретно продавалось сразу три квартиры, мы выбирали из этого.

По словам Ирины, во время ремонта они заметили большие трещины:

— Когда переезжали, мы, конечно знали, что тут случилось. Мы делали ремонт, вскрывали все полы. Когда разбирали квартиру «до коробки», увидели трещины толщиной с большой палец, которые, видимо, были после тех событий. Они идут между стенами и полом. Мы их запенили, заделали и прекрасно живем. Единственное напоминание об этой трагедии — это стена со стороны подъезда, где никто не живет... она достаточно холодная.

Сейчас семья надеется, что соседний с ними подъезд признают безопасным и заселят. Тогда проблема с холодными стенами могла бы решиться. Однако, как ранее сообщил Дмитрий Морев, этого не произойдет.

Девушка признается, что трещины в новом жилище ее совершенно не смущают, ведь третий подъезд признали безопасным для жизни.

— У нас есть знакомые в управляйке нашей, и мы через них пробили, что дом обследован и безопасен. Так что при покупке у меня не было никаких сомнений. Цена, кстати, была рыночная, никаких скидок. Все люди хотят заработать, и когда мы спросили, могут ли они сбавить цену, нам ответили «не нравится, не покупайте». Всё просто в этом мире.

Жизнь в этом доме кажется ей совершенно обычной.

— У меня нет ощущения, что тут произошла трагедия. Потому что, если в семье благополучие и счастье, то на это «соседство» не обращаешь внимание. Чаще о тех событиях вспоминают люди, которые впервые к нам идут. Когда я называю наш адрес, они говорят: «а, это тот самый дом?» И я им рассказываю то же, что и вам. Дети, кстати, тоже спрашивают, когда идем мимо мемориала. Они видят игрушки, и им становится интересно. Я их стараюсь взять за руки и рассказать, что была такая трагедия: что подъезд обрушился, что погибли люди. И вот их имена. Осторожно говорю, что среди них были дети, потому что это было ночью. Старший потом у меня спрашивал, не произойдет ли больше такого, и мне пришлось сказать, что нет, — всё безопасно, дом проверен.

Во время нашей прогулки по подъездам дома мы встретили еще несколько человек, которые переехали сюда относительно недавно. Все они говорят, что чувствуют себя в безопасности, однако нередко вспоминают о хрупкости человеческих жизней, выходя на прогулку.

Ранее мы публиковали большие тексты о том, как о произошедшем в девятиэтажке вспоминают жильцы соседних с обрушившимся подъездом и других близко расположенных домов. В год 15-летия трагедии на Советских Космонавтов мы выпустили подробный репортаж про других жильцов дома.

Также нам удалось пообщаться со спасателями, которые участвовали в ликвидации завалов: они поделились с нами жуткими воспоминаниями.

Напомним, архангелогородцу Сергею Алексейчику, осужденному за взрыв в жилом доме, в 2021 году отказали в условно-досрочном освобождении. Он был осужден на 25 лет лишения свободы.