«Готовлюсь к худшему»: как живет, учится и что планирует студентка САФУ, которую судят за позицию по СВО

Олеся Кривцова — 19-летняя студентка 2-го курса САФУ. К ней пришли с обыском, две ночи продержали в ИВС, а затем отпустили, запретив получать и отправлять почту, пользоваться интернетом и телефоном. Олеся стала фигурантом уголовного дела сразу по двум статьям — ее подозревают в оправдании терроризма (205.2 УК РФ) и в дискредитации армии РФ (280.3 УК РФ). Дело возбудили после доноса: один из постов, из-за которого возбудили дело о дискредитации, Кривцова отправляла только в чат однокурсников, студенты истфака САФУ в другом чате в Telegram обсуждали необходимость заявить на Олесю из-за ее сторис в Instagrаm*, а петербургский активист заявил, что это он написал заявление в центр «Э».

Олеся родом из Белгородской области. Там у нее остались отец, бабушка с дедушкой, братья и сестры. В 4 года Олеся переехала вместе с матерью в Северодвинск на Ягры.

С семьей по папиной линии Олеся продолжала общаться, но больше такой возможности нет из-за наложенных судом ограничений. Девушка не знает, в курсе ли отец ситуации с уголовным делом.

В 17 лет Олеся переехала в Архангельск. 25 октября она вышла замуж. До уголовного дела жила с мужем в Приморском районе.

Девушка — веган, то есть не ест продукты животного происхождения. Раньше она со знакомым вела маленький канал о веганстве, в котором они постили статьи, делали обзоры на продукты.

— Веганю я около года. Полтора года я в принципе не ем мяса. Первые полгода я была просто вегетарианкой. У меня в группе была девчонка-веганка, я впервые в жизни увидела вегана. Она мне рассказывает, что жива, здорова, фрукты, овощи, всё у нас есть, [витамины] В-12 пей, и всё будет хорошо. Потом стала смотреть, изучать, смотреть интервью с веганами. Мне главное было убедиться, что у этих людей не страдает здоровье. Поверила в веганство и начала постепенный переход на него. Я пришла в веганство из-за этических взглядов. Я считаю, что человек не должен вмешиваться в жизнь любого животного, — рассказала Олеся.

Девушка придерживается пацифистских взглядов:

— 24 февраля этого года я была в ужасе. Но этот ужас перерос в какую-то очень непонятную истерику, что ото всего хотелось смеяться. Я разговаривала с кем-то по телефону, и мы смеялись. Сейчас я думаю: что? А тогда было ощущение, что я в каком-то фильме, наблюдаю за этим со стороны.

Олеся учится на втором курсе направления «реклама и связи с общественностью». Или вернее будет сказать, что училась — когда мы встретились для записи интервью, девушка подавала в университет заявление на академический отпуск.

В САФУ заявили, что уголовное преследование не повлияет на обучение. Девушке разрешили пользоваться интернетом только для связи с университетом. Из-за этого она не сможет продолжать удаленную работу помощником в небольшом рекламном агентстве. Сейчас Олеся планирует найти работу на Яграх — после избрания меры пресечения она стала жить с матерью.

Как следует из материалов дела, Кривцова 23 сентября репостнула Илью Лешукова со своими комментариями. Как Олеся рассказала 29.RU, она скинула пост в беседу своих одногруппников. В чате состоит чуть более 20 человек.

8 октября Олеся сделала несколько сторис в Instаgram* о взрыве на Крымском мосту. Экспертиза, которую сделали в САФУ, заключила, что сторис содержат признаки оправдания терроризма.

26 декабря силовики пришли с обыском к мужу Олеси, где она живет.

— Ложусь я на пол, — рассказала Олеся. — Там стоит мужик либо из ФСБ, либо оперуполномоченный с кувалдой в руке. Я вижу это, у меня начинается истерика. Почему-то решила попросить покормить кролика. Меня пустили в туалет. А потом один из сотрудников центра «Э» сказал мне, что «кувалда — привет от ЧВК "Вагнера"».

Олесю сразу вывели из квартиры, где прошел обыск. Ее увезли в отделение полиции на Вологодской улице, где она ждала до 16 часов, пока не начался допрос.

— Мне много чего говорили. Что у Ильи повестка на завтра, что к маме с обыском придут. В общем, я была переполнена такой пугающей дезинформацией, но я ее, простыми словами, выкупила, — сказала Олеся.

В ИВС Олеся провела две ночи в ожидании суда. По ее словам, в камере было очень холодно, — она спала на втором ярусе, где сильно дуло из пластикового окна. С ней в камере сидели две женщины, которых будут судить за убийство.

— Я захожу в камеру, и одна из них говорит: статья! Я ей назвала, она не поняла их. Я ей объяснила, что терроризм. Они явно не в курсе событий были. Она говорит: «а, ладно, у меня мужа такое было. А мы обе по 105-й второй раз залетели!» Я говорю: кого убили? Она говорит, друга. Было жутко это слышать. Одна из девушек сидела 8 лет за 2 убийства. Я немного не понимала, что я там делаю, почему я сижу в одной камере с убийцами? Я, которая никогда не переступала через закон, даже если кто-то так считает. Я не считаю себя преступницей и сижу в камере с убийцами, засыпаю только после того, как они заснут, потому что мне правда было очень страшно, — рассказала Олеся. — Об ощущениях — это было в новизну.

В октябре несколько поддерживающих СВО студентов САФУ в чате в Telegram обсуждали своих знакомых и политику. В какой-то момент в чат скинули скриншоты историй Олеси Кривцовой в Instаgram*, в которых была инструкция о том, как правильно сдаться в плен, и фотографии погибших людей.

— Вообще, под статью попадает. Может, раскрутить это дело? — спросил участник беседы под ником Roman Ironhead.

— Под административную разве что. Да и не раскрутить. Просто передать полиции. Ибо это уже конкретный случай, — предложил студент под ником Владислав.

— Я командиру написал. У него друзья в органах, сейчас поспрашивает, — ответил Roman Ironhead.

Затем в чат скинули скриншот поста преподавателя САФУ Алексея Фельдта, в котором он говорит, что «донос еще не делает патриотом».

— Донос и стукануть я лично различаю. Стукануть — это по личному мотиву. Донос — это донесение, — пояснил свою позицию пользователь Владислав.

— Тут просто противозаконный акт, поэтому я нахожу, что сказать надо. К тому же зная, что с нашими ребятами в плену делают, — написал Roman Ironhead.

— Донос — долг патриота. А еще лучше — освещение в медиа. Травля всё сделает лучше, чем МВД, — вмешался в разговор пользователь Milosh R.

— Я узнал, что этим фэсы занимаются. Как будет время, напишу им, — пообещал Roman Ironhead.

Еще один студент попытался отговорить товарищей писать заявление на Олесю Кривцову. Он ссылался на то, что этим ее не переубедить, зато она, напротив, укрепится в своих взглядах, говорил, что если в России будет другой аппарат власти, то доносы могли бы спокойно писать и на них. Один из участников чата сказал: «Сначала потравим, не поймет — фэсы займутся».

В этот чат в том числе скидывали скриншоты сторис Олеси о взрыве на Крымском мосту.

В мае 2022 года Олесю оштрафовали за дискредитацию армии на 30 тысяч рублей за расклейку листовок на площади Ленина. Беседуя из-за этого с сотрудником центра «Э», она заметила на его столе распечатку каких-то переписок.

— Он мне их сначала не хотел показывать, потом я увидела фамилию одного из участников этой беседы [в Telegram]. В будущем я решила спросить у него, как так получилось, что моя переписка из беседы оказалась на столе у отдела «Э», переслано от его имени. Он сказал, что без понятия. Таким образом не знаю, как сложилась у них патриотическая Z-компания.

В деле каким-то образом оказался замешан активист из Санкт-Петербурга Тимур Булатов. Он заявил, что это он обратился в центр «Э» Архангельска с заявлением на Олесю. На суде по избранию меры пресечения имя активиста не фигурировало.

Олесе Кривцовой Булатов посвятил несколько постов.

— Подозреваю, что на самом деле никакого доноса Булатов на меня не писал, — сказала Олеся. — Я думаю, его просто сейчас попросили сказать это ввиду того, что каким-то образом — я, правда, не знаю как — имена ребят из той беседы [где обсуждали донос на Кривцову] всплыли по всем пабликам. Это сделала не я и даже не [муж] Илья. Почему-то везде их странички висят. Я обалдела от этого.

Олеся недоумевает, почему Булатов упорно называет ее «ЛГБТ-активисткой»:

— ЛГБТ-активисткой я себя никогда не называла и не была. Я могла выразить недовольство законом об ЛГБТ-пропаганде, но об активистской деятельности, о защите прав публично я никогда не говорила. Я поддерживаю ЛГБТ-сообщество, но я не активистка.

Позднее Z-каналы стали публиковать фото из квартиры, где проходил обыск, в сопровождении одинакового текста. К посту также приложена сторис Олеси, где она просит быть осторожнее, так как в тот день студенту САФУ принесли повестку (тогда шла мобилизация). Эта история не сохранена в аккаунте, то есть, чтобы приложить ее к посту, нужно было самостоятельно сохранить ее в течение суток, пока история не исчезла. Первым подобный пост во «ВКонтакте» 29 декабря в 10:50 опубликовал паблик «Оперативные сводки» на 21 тысячу человек.

— 6 декабря в Архангельске в рамках уголовного дела по ст. 205.2 («оправдание терроризма») и 280.3 («дискредитация использования вооруженных сил РФ») задержана Олеся Кривцова — активная феминистка и ЛГБТ-активистка. Вместе со своим мужем пыталась устроить травлю студентов САФУ (Северный Арктический федеральный университет), поддерживающих проведение СВО. Даже с угрозами — парня-инвалида, участвовавшего в акции в поддержку наших бойцов на фронте, обещали избить. В результате осмотра ее телефона получены данные, подтверждающие получение денежных средств из Грузии за проведение «акций». На фото в наручниках Кривцова улыбается, думая что ей всё сойдет с рук. Сейчас ее сторонники пытаются поднять общественность на ее защиту.

На избрании меры пресечения зачитали показания свидетеля со стороны обвинения, студента истфака Романа Гусейна. По его словам, Олеся заявила ему, что если он напишет на нее донос, то она «пойдет ва-банк», что он воспринял как угрозу.

— История странная, — прокомментировала Олеся. — Узнала, что он создал телеграм-чат, пишет на меня посты. У него есть Instаgram*, где выложена фотка, где у него оружие расписано в стиле одного из террористов. Когда я узнала, что он хочет на меня написать заявление, я сказала, это прямая моя цитата, что «пойду ва-банк». Я имела в виду, что тоже напишу на него заявление. Но это законно, это не является угрозой. Мне когда говорили, что я кому-то угрожала, было тяжело. Я не угрожала никому.

Самих фотографий, которые распространяют в пабликах, Олеся не видела, так как ей запрещено пользоваться интернетом, но, по ее словам, ее не пугает то, что люди увидят бардак в доме. Она намерена поговорить с адвокатом о законности того, что фото с обыска утекли в сеть.

Если бы всё сложилось немного иначе, Олеся могла бы сама поступить на истфак САФУ и учиться в одной группе со студентами, которые хотели донести на нее полиции. По ее словам, в жизни у нее не происходило с ними конфликтов, они к ней никогда не подходили, и, если бы она изначально поступила на истфак, ей было бы без разницы, кто с ней учится.

— Я немного поспорила с мамой по этому поводу. Она мне утверждала, что у историка потом не будет работы как таковой. Я поверила ей, согласилась и пошла на рекламу. Я в последний день приема подала заявление на рекламу, до этого оно было на истории, — рассказала Олеся.

У Кривцовой было три попытки перевестись на историческую политологию. По ее словам, первые два раза ей отказывали из-за долгов, а в третий раз — из-за отсутствия мест. Олеся хотела перевестись из-за того, что разочаровалась в медиаобразовании в Архангельске и уже работала по специальности. Она планировала обучиться на «что-нибудь околонаучное».

По словам Олеси, с однокурсниками отношения складывались хорошо, у нее появились друзья, одна из подруг пришла к Олесе на суд. По наблюдению девушки, студенты в большинстве своем аполитичны. Что заставляет некоторых заниматься доносами, она не понимает. По ее словам, к ней никто не подходил с предупреждением, что на нее напишут заявление, если она не перестанет высказывать свои взгляды.

— Я не знаю, что конкретно заставляет их [писать доносы]. Когда я читала переписку, видела, что много людей действительно идейных, которые делают это всё за идею, за взгляд, за СВО. Но не удивлюсь, если там есть еще и финансовая составляющая. Потому что, думаю, подобная работа сотрудникам из центра «Э» нужна. Я думаю, донос может оплачиваться, но я в этом не уверена, — сказала Олеся.

Помимо Романа Гусейна, в суде зачитали показания другого свидетеля, студента Владислава Сергеева. Он сказал следователям, что Олеся говорила ему — если на нее кто-то донесет, то ей придется уехать из страны.

Сейчас девушка ждет, когда рассмотрят ее заявление на академический отпуск. С этим, считает Олеся, могут возникнуть проблемы — например, студентке САФУ Дарье Порядиной, которая уехала из страны после обысков, академ не предоставили.

Олеся предполагала, что на нее могут завести уголовное дело — по дискредитации армии его заводят, если человека ранее привлекали к административной ответственности за это.

— Я пыталась цензурить свои посты после административки. Какие-то ремарки писать, что не пытаюсь дискредитировать ВС РФ. Потом не знаю, почему у меня не были страха совершенно. Я просто будто бы об этом не думала. Была мысль, что могут завести уголовное дело, но она меня не пугала, не знаю почему.

В оправдательный приговор Олеся не верит. Поэтому сейчас Олеся настраивает себя на то, что ей, возможно, придется отправиться за решетку.

— Я очень сильно пытаюсь себя на это настроить. Каждый день об этом думаю, каждый день представляю, что я буду делать, как жить, если бы меня посадили в тюрьму, чем я буду там заниматься, и таким образом пытаюсь подготовить свою психику к худшему раскладу.

Сейчас Кривцова планирует найти работу.

— Мысль возникала, если меня посадят в тюрьму, чем я буду заниматься. Я придумала, что там я наконец-то выучу английский. Сейчас я не в условиях тюрьмы, но, думаю, я точно так же выучу английский и постараюсь устроиться на какую-нибудь работу у себя на Яграх по типу официантки или барменши, чтобы зарабатывать на будущее.

Держаться Олесе помогает поддержка как со стороны близких, так и совершенно незнакомых людей. За нее очень сильно переживает муж.

— Мы познакомились на одном из мероприятий студсовета ВШСГНиМК. 1 июня мы начали общаться, а 25 октября поженились. 5 месяцев прошло с этого момента. Свадьба у нас была абсолютно неосознанная. Мы решили посмотреть, сколько стоит такси до ЗАГСа, потому что начали шутить о том, что мы сегодня поженимся, а такси стоило 70 рублей. Мы поехали, — рассказала девушка.

Больше всего Олеся благодарит свою мать:

— Моя мать — героиня. Все эти три дня она не спала, не ела. Когда она забрала меня из суда, мы пришли в кафе, и она заказала и что-то быстро съела. От радости стресс пропал, она смогла поесть. Все эти дни она сходила с ума: сначала из-за того, что она не знает, где я, ведь меня сначала не могли найти, потом ей стало плохо, что меня забрали в ИВС. Потом оказалось, что следователь готовит ходатайство о заключении меня в СИЗО. Все эти дни ей было очень плохо, но из-за того, что ее много кто поддерживал, она держалась, у нее было боевое настроение.

Поддерживала Олесю и маленькая сестра, которая тоже живет на Яграх с матерью:

— У меня сестра Юля, ей 7 лет. Она совсем малышка, тоже за меня переживала, она не знала, где я, что со мной, но она знала, что у меня проблемы. Когда я домой приехала, она очень сильно обрадовалась, прыгнула на меня.

Находясь в ИВС, Олеся передала матери записку, что она хочет увидеть на суде двух человек. Она сильно удивилась, когда увидела, что к ней, помимо тех двух знакомых, пришло еще порядка 8 человек, включая журналистов.

— Я не перестану никогда благодарить тех, кто сейчас меня поддерживает, потому что этой поддержки очень-очень-очень большое количество. Открыли сбор на адвоката, потому что для моей мамы сумма была не очень подъемная. Мне уже собрали денег на 4 дня работы адвоката, 2 мы уже оплатили. То, что об этом пишут журналисты, то, что все желают мне лучшего, это всё помогает мне сейчас сидеть и улыбаться. Я не знаю иного законного способа поблагодарить всех за поддержку, которая мне оказана за все эти дни. Спасибо каждому. Очень многие пишут, что мы не одни, а теперь я в этом уверена, спасибо!