«Три билборда» с Еленой Ионайтис: про домашних убийц, тупик в онкопрофилактике и пятисотку без нас

Мы продолжаем субботний проект «Три билборда» с Еленой Ионайтис — в формате «Мнение» главный редактор сайта делает обзор важных тем недели и делится по ним своими рассуждениями и эмоциями. Название рубрики — отсылка к известному фильму «Три билборда на границе Эббинга, Миссури» про маленький городок, в котором появляются три баннера, требующие внимания общественности и властей (эти плакаты сложно не заметить, но нравятся они не всем). На каждом из трех своих «билбордов» Елена Ионайтис пишет тему недели в Архангельской области, которую нельзя игнорировать. Как и в фильме, она задает вопрос, который может стать темой для будущего материала с участием властей, экспертов и северян.

Первый билборд: «Регион в лидерах по онкологии. Как ее выявить вовремя при такой доступности медпомощи?»

На этой неделе на 29.RU было много текстов, которые я искренне считаю важными. Один из них — это полный откровений, боли, надежд и уже принятия дневник архангелогородки, которая боролась с онкологией. Есть ощущение, что я лично знакома с этой невероятно сильной и мудрой женщиной. Она обратилась к нам, когда еще лечилась, но уже понимала, что хочет поделиться этим опытом со всеми вами. Спасибо, Ольга. Ведь эта история — одна из многих в нашем регионе, где уровень онкозаболеваемости среди самых высоких по стране. В регионе, где рак у женщин выявляют чаще, чем у мужчин. Никогда не знаешь, кого выберет жертвой эта жуткая болезнь, и то, как описала свое лечение Ольга, говорит о том, что даже если ты обратился к медикам гораздо раньше подозрений на онко, не факт, что это спасет:

— В своем состоянии не знаю кого винить. Постоянно была на контроле врачей, два года никто не мог определить причины анемии. А ведь была скрытая кровь в анализе кала, высокие СОЭ (скорость оседания эритроцитов) и С-реактивный белок (белок, указывающий на воспаление в организме).

Конечно, много зависит от собственного отношения к здоровью, образа жизни. Но это сработает только в системе с медицинской профилактикой, а если есть тревожные сигналы, то своевременным выявлением онкологии. То есть, грубо говоря, как мне кажется, в основе — доступность медпомощи, о которой всё неплохо скажет эта фотография:

Да, мы спрашивали у Александра Цыбульского, как влияют на здоровье северян космодром, испытания баллистических ракет и другие стратегически важные производства. Да, потом в Архангельске создали некий центр по исследованию онкозаболеваний. Можно много чего изучать по уже заболевшим (и не факт, что мы узнаем правду), но ответ, как мне кажется, гораздо проще и лежит на поверхности — надо сделать доступной, качественной первичную помощь. А ведь на фото выше очередь всего-навсего к терапевту. И это город.

О какой доступности медпомощи и своевременном выявлении рака тогда говорить, если из района надо ехать в Архангельск (а порой это несколько часов, а в областном центре нет близких), чтобы прикрепиться к областной больнице??? Только лишь прикрепиться, представляете. И это в наш-то электронный век с «Госуслугами».

Обидно это всё.

Второй билборд: «Убийцы рядом. Почему женщины терпят насилие?»

Конечно, вы слышали про жестокое убийство новодвинки, которую нашли в лесу обезглавленной. Я общалась с мамой Ольги Шляминой, и от одного только ее голоса мне было не по себе. А что на душе у нее — не представить никому. Людмила рассказала мне, что всегда была против отношений дочери с Вячеславом Самойловым, которого подозревают в убийстве, и, как бы странно ни звучало, он признал вину лишь частично. Она сказала, что в Новый год сожитель сильно ударил Ольгу, и возможно, это стало причиной для расставания, чего мужчина как раз, видимо, и не хотел.

Я ни в коем случае сейчас не возьмусь осуждать Ольгу, которая стала жертвой убийцы, — молодая, красивая мама, вся жизнь была впереди. Но эта ситуация для меня — иллюстрация современного общества, в котором женщина часто терпит и скрывает домашнее насилие. Почему? Я, честно, не понимаю. Если у вас по этому поводу есть соображения, давайте без грязи и злости, просто попытаемся понять: почему женщина не уходит от мужчины, который причиняет ей боль, и неважно — психологическую или физическую.

Я считаю, что прощать — способность только великодушных людей, но в этом случае речь не о прощении. Женщины живут с потенциальными убийцами либо из-за лояльности к мужской агрессии, которая постепенно становится нормой жизни (агрессор при этом набирает уровни жестокости), либо от чувства страха за себя и близких — шаг в сторону, слово против, и достанется еще больше. Очень жаль, если попытка сопротивления и несогласия стоила Ольге жизни.

Третий билборд: «Архангельск «смоют» с пятисотки. Нечем гордиться?»

Что про нас, я сейчас об Архангельске, знают в других городах России или зарубежом?

1. Тут ходят по городу белые медведи (вы просто не видели!).

2. Где-то там отстояли область от московских отходов.
   

3. Да это же город с пятисотки!
   

Теперь третий пункт можно зачеркнуть. Останутся только байки, далекие от реальности, и репутация протестного региона. Лично меня задело, что купюры с изображением Архангельска перестанут выпускать. Вы, читатели, по-разному отнеслись к этому. Кто-то даже считает, что нас так наказали — как раз за протесты. А глава города Дмитрий Морев заявил, что Архангельску было бы неплохо появиться на купюре в 10 000 рублей. И хотя у Центробанка РФ таких планов нет, мы пофантазировали, как бы выглядели купюры, которые никогда не выпустят (спойлер: раздолбанная переправа на Кего рядом с четырьмя нулями — почему нет?).

Если искать в причинах ребрендинга рубля политико-экономический мотив, то значит ли это решение, что мы как территория (а на пятисотке, к слову, не только город, но и Соловки, то есть речь идет об узнаваемости региона) бесперспективны?

— Пацаны, в Архангельске как-то совсем всё плохо. Че делать будем?

— Печатаем Пятигорск!

У меня всё. До новых билбордов в следующую субботу.